Город у моря (Старая крепость - 3)   ::   Беляев Владимир Павлович

Смотри!

Но боевая пружина в затворе Сашкиной винтовки была тугая, видно совсем новая, и Маремухе тоже не сразу удалось оттянуть пуговку предохранителя...

В большом, просторном зале, где обычно по воскресеньям каждая ячейка в порядке очереди чистила оружие, собралось уже много коммунаров-чоновцев.

- Как вы успели так быстро? - спросил нас директор фабзавуча Полевой. Он был без винтовки, но при револьвере, который висел у него сбоку, поверх ватной стеганки.

Шмыгая носом, Маремуха объяснил:

- Мы втроем гуляли по городу, Нестор Варнаевич, и тут слышим...

- Остальные фабзайцы еще бегут, наверное! - не без удовольствия ввернул Саша Бобырь.

В зале стали появляться наши комсомольцы-фабзавучники - "гвардия Полевого", как нас называли в городе ребята из других ячеек. Они вспотели, раскраснелись, пальто и куртки у них были расстегнуты, на лицах блестели капельки пота.

- Отлично! - сказал Полевой, проверяя глазами явившихся. - Успели вовремя... А где же Тиктор?

Прибежавшие, переглядываясь, отыскивали глазами Яшку.

- Тиктора, товарищ Полевой, видели пьяным... - начал было фабзаяц Фурман, но в эту минуту в дверях появился Полагутин и отрывисто скомандовал:

- Внимание, товарищи коммунары!

Все сразу притихли.

- Обстановка такая. Петлюровские шайки, которых приютили за кордоном пилсудчики и румынские бояре, снова зашевелились. Есть сведения, что еще сегодня днем они двинулись к нашей границе... Сами они никогда не решились бы на такой шаг. Ясно - за их спиной стоят английские и французские капиталисты. Вполне вероятно, товарищи, что еще сегодня ночью эти петлюровские банды будут переброшены на нашу сторону. Вместе с погранотрядом вам, чоновцам, поручено встретить их как полагается... - И, сразу меняя тон, Полагутин четко, громко скомандовал: - Всем, кроме коммунаров и фабзавуча, строиться! Старшина взвода фабзавучников - ко мне!

Мы потеснились, освобождая проход. Один за другим, высоко поднимая винтовки, пробегали мимо нас коммунары городских ячеек. Чем меньше оставалось их в зале, тем неспокойнее становилось у меня на душе. "А мы? Что же будет с нами? Они уйдут за город, в пограничные леса, в боевые дозоры и секреты, а нас, помоложе, как и в прежние тревоги, пошлют в караулы к провиантским складам - сено охранять - или поставят в самом городе стеречь крепостной мост, чтобы не подорвал его какой-нибудь шпион. Разве интересно стеречь забитые доверху фуражом деревянные амбары или на виду у всех сидеть в засаде у людного, освещенного электричеством крепостного моста!" В зал вбежал пожилой коммунар-железнодорожник в форменной фуражке и крикнул:

- Все люди построены, товарищ начальник! Приехал секретарь окружкома.

- Картамышев уже здесь? - радостно спросил Полагутин и, крепко пожимая руку Полевому, добавил: - Счастливо оставаться, Нестор Варнаевич! Желаю успеха. Не зевайте: вам доверено многое... До свидания, товарищи! - И он скрылся в дверях.

- Мы останемся в наряде. Будем охранять штаб и склады ЧОНа, торжественно объявил Полевой. - Построиться!

ОПАСНЫЙ ПОСТ

Прямо передо мной на деревянных столбах туго натянута колючая проволока. Дальше, за проволокой, теряются в темноте огороды - несколько десятин перерытой заступами мерзлой земли. Где-то далеко, уже около проселочной дороги, есть вторая изгородь из колючей проволоки, но ее отсюда не видать. Все время чудится, что та дальняя проволока уже перерезана и диверсанты подползают ко мне по черной и мерзлой земле. Ушам холодно, очень холодно, но я нарочно, чтобы лучше слышать, не поднимаю воротника и цепко сжимаю окоченевшими пальцами холодную винтовку.