Эпитафия спецхрану   ::   Джимбинов С

Толстым, представлялась в те времена "вреднейшим ядом" для рабоче-крестьянских масс, так каким же страшным ядом для этих самых масс должны были казаться сочинения настоящего графа - Льва Николаевича! С "Аэлитой" разобрались довольно быстро. Спустя какой-нибудь десяток лет её уже издавал Детгиз и читал каждый школьник. А вот с Львом Николаевичем дело затянулось надолго. В 1928 году началось издание уникального (так называемого "юбилейного") собрания сочинений Л.Н.Толстого. Сначала предполагалось, что будет в нём 95 томов. Потом сократили до девяноста. Потом сокращали ещё и ещё, в результате вышло 90 томов лишь номинально: многие тома сдвоенные, так что, хоть и называют его обычно девяностотомным, фактически в нём - вместе со справочником-указателем - их всего-навсего 79. Издание это было предпринято по специальному постановлению Совета Народных Комиссаров (24 июля 1925 года). Был создан Редакционный комитет издания, и 2 апреля 1928 года Государственное издательство РСФСР заключило с ним генеральное соглашение, в котором было оговорено, что "издание будет состоять из всех без исключения писаний Толстого, начиная с самых ранних и кончая предсмертными". Кроме того в соглашении был специальный пункт, гласящий: "По настоящему соглашению в предпринимаемом издании основной текст писаний Л.Н.Толстого должен быть полностью и не подлежит никаким дополнениям, сокращениям или изменениям". Но в 1939 году (27 августа) было принято новое постановление Совета Народных Комиссаров СССР, в котором указывалось на "отдельные промахи и ошибки", допущенные при издании уже вышедших томов. Постановление содержало такой довольно грозный пункт: "Предложить Государственной редакционной комиссии заново просмотреть все тома сочинений Л.Н.Толстого, подготовленные к печати (как находящиеся в производстве, так и в портфеле Гослитиздата)". И хотя в постановлении этом речь шла преимущественно о комментариях к толстовским текстам (слишком подробным, недостаточно марксистским и т.п.), а сами тексты по-прежнему объявлялись священными и неприкосновенными, не так уж трудно установить, что дело отнюдь не только в комментариях. Серьёзные опасения вызывал и сам Толстой. До войны было напечатано только 38 томов. Остальные (уже приготовленные к печати) претерпели много бед. Наборные оригиналы многих из них погибли во время блокады Ленинграда, и их потом пришлось восстанавливать по сохранившимся дубликатам, корректурам, рукописям и черновикам. Но, помимо этих трудностей, вызванных чрезвычайными обстоятельствами военного времени, были и другие. В 1951 году два члена Редакционной комиссии - Н.С.Родионов и Н.Н.Гусев (который после смерти В.Г.Черткова эту комиссию возглавил) - обратились к А.А.Фадееву с жалобой на недопустимую задержку издания уже подготовленных к печати томов. "Задержка эта, - отвечал в своём письме Фадеев Н.С.Родионову, - произошла не только в силу моей занятости, - она произошла также и потому, что многие члены Комиссии и я в том числе, при всём их и моём глубоком уважении к литературному наследству Л.Н.Толстого и его памяти, усомнились в возможности публикования некоторых из его произведений, носящих с точки зрения наших коммунистических взглядов открыто реакционный характер, являющихся прямой пропагандой религии (хотя бы в особом, своём толстовском понимании)". 27 лет прошло со времени появления "Указателя", так потрясшего Горького. Но аргументация Фадеева совершенно та же, что и у авторов этой давней инструкции, строго предупреждавшей, что "отдел религии должен содержать только антирелигиозные книги". Впрочем, Фадеева смущали не только религиозные воззрения Л.Н.Толстого. В этом же письме Н.С.