Найденыш с погибшей Цинтии   ::   Верн Жюль

Академик Бэр6, в последний раз повторивший эту попытку в 1837 году, после адмирала Литке7 и Пахтусова8, решительно заявил во всеуслышание, что этот "океан" - сплошной ледник, столь же не пригодный для плавания, как и твердая земля. - Так, значит, нужно окончательно отказаться от Северо-восточного пути? - Таков, по крайней мере, вывод, который напрашивается после всех этих многочисленных и неудачных экспедиций, но я слышал, что наш великий путешественник Норденшельд9 намерен возобновить эти поиски. Сначала он хочет исследовать Северный Ледовитый океан по частям и, если это действительно так, то, значит, он верит в успех своего дела. Он достаточно сведущ, чтобы к его мнению можно было прислушаться. Доктор Швариенкрона был одним из горячих поклонников Норденшельда. Поэтому он и завел разговор о Северо-Восточном пути. Подробные и точные ответы мальчика привели его в восхищение. Оя смотрел на Эрика Герсебома с выражением живейшего интереса. - Где вы все это почерпнули, друг мой? - спросил он после длительного молчания. - Здесь, господин доктор, - ответил Эрик, удивленный таким вопросом. - И вы никогда не учились в другой школе? - Конечно, нет. - Господин Маляриус вправе гордиться вами, - сказал доктор, обернувшись к учителю. - Я очень доволен Эриком, - ответил тот. - Вот уже скоро семь лет, как он мой ученик. Он поступил сюда совсем маленьким, но среди своих товарищей всегда был первым. Доктор погрузился в молчание. Он не сводил с Эрика своих проницательных глаз. Казалось, он был занят решением вопроса, о котором не считал нужным говорить вслух. - Лучше отвечать невозможно и незачем продолжать экзамен, - произнес он наконец, - я вас больше не стану задерживать, друзья мои. Если господин Маляриус не возражает, на этом мы и закончим. Маляриус хлопнул в ладоши. Все ученики одновременно встали и, собрав свои книги, выстроились по четыре в ряд на свободном участке перед партами. Маляриус вторично хлопнул в ладоши, и шеренга двинулась, чеканя шаг, с чисто военной выправкой. После третьего сигнала школьники, смешав ряды, разбежались с веселыми криками. Через несколько секунд они рассыпались по берегу фьорда10, в голубой воде которого отражаются покрытые дёрном кровли Нороэ. Глава вторая. У РЫБАКА И3 НОРОЭ. Дом маастера11 Герсебома, как и все дома в Нороэ, покрыт дерном и сложен из огромных сосновых бревен по старинному скандинавскому способу: две большие комнаты посередине разделены длинным узким проходом, ведущим в сарай, где хранятся лодки, рыболовные снасти и целые груды мелкой норвежской и исландской трески, которую раскатывают после сушки, чтобы поставлять ее торговцам в виде "Rondfish" ("круглая рыба") и "Stock-fish" ("рыба на палке"). Каждая из двух комнат служит одновременно и горницей и спальней. Постельные принадлежности - матрацы и одеяла из шкур - хранятся в особых ящиках в деревянных стенах и извлекаются оттуда только на ночь. Это удобное приспособление, а также свежевыбеленные стены, высокий очаг в углу, в котором всегда весело потрескивает большая охапка дров, придают самым скромным жилищам опрятность и уют, несвойственные крестьянским домам в Южной Европе. В этот вечер вся семья собралась у очага, где в огромном горшке варилась на медленном огне похлебка из копченой селедки, кусочков лососины и картофеля. Маастер Герсебом, сидя в высоком деревянном кресле, плел сети, чем он обычно занимался, когда не находился в море или в сушильне. Это был суровый моряк с красным обветренным лицом, рано поседевший, хотя и был в расцвете лет. Его сын Отто, рослый четырнадцатилетний мальчик, как две капли воды похожий на отца, по всей видимости должен был стать впоследствии таким же умелым рыбаком. А сейчас он пытался постигнуть тайну "тронного правила", испещряя цифрами маленькую графитную доску. Его большая рука казалась куда более приспособленной для управления веслом, чем для такой работы.