Найденыш с погибшей Цинтии   ::   Верн Жюль

Но, почем знать, - полезен ли он так для легочных больных, как наш прежний добрый рыбий жир! - Все-таки, по той или иной причине, но его предпочитают! А так ка.к это очень целебное лекарство, то важно, чтобы больные, принимая его, не чувствовали отвращения. Поэтому, если врач находит средство уменьшить неприятный вкус лекарства, изменив способ приготовления, то разве он не должен воспользоваться этим преимуществом? Маастер Герсебом почесал затылок. - Конечно, - ответил он с сожалением, - может быть, это его долг как врача" Но отсюда не следует, что нужно мешать бедным рыбакам зарабатывать на жизнь... - На фабрике доктора, как я знаю, занято свыше трехсот работников, а в то время, о котором вы говорите, в Нороэ не было и двадцати рабочих, - робко возразил Эрик. - Потому-то работа теперь ни во что не ценится! - воскликнул Герсебом. - Ну хватит! Ужин подан, садитесь за стол, - сказала матушка Катрина, видя, что спор становится более жарким, чем это казалось ей допустимым. Эрик, поняв, что дальнейшие возражения были бы неуместны, оставил без ответа довод маастера Герсебома и занял свое обычное место за столом рядом с Вандой. - Доктор и господин Маляриус друг с другом "на ты". Значит, они друзья детства? - спросил ои, чтобы переменить тему разговора. - Конечно, - ответил рыбак, усаживаясь за стол. - Оба они родились в Нороэ, и я помню время, когда они играли на площадке перед школой, хотя я и моложе их лет на десять. Маляриус был сыном нашего врача, а доктор сыном простого рыбака. Но он здорово изменился с тех пор! Говорят, что он миллионер и живет в Стокгольме в настоящем дворце. Да, образование вещь хорошая! Произнеся эту сентенцию, рыбак только было собрался погрузить ложку в дымящееся варево из рыбы и картофеля, как ему помешал стук в дверь. - Можно войти, хозяин Герсебом? - раздался в сенях громкий и звучный голос. И, не дожидаясь ответа, тот самый человек, о котором только что шла речь, вошел в комнату, внеся с собой струю ледяного воздуха. - Господин доктор Швариенкрона! - воскликнули трое детей, в то время как отец и мать поспешно встали из-за стола. - Мой дорогой Герсебом, - сказал ученый, пожимая руку рыбака. - Мы не виделись в течение многих лет. Но я не забыл вашего замечательного отца и подумал, что могу зайти к вам запросто, на правах друга детства. Честный рыбак, несколько смущенный тем, что он только сейчас выдвигал против доктора обвинения, не знал, как ответить на его слова, ограничившись крепким рукопожатием и радушной улыбкой. А жена его между тем суетилась, поторапливая детей. - Живее, Отто, Эрик, помогите господину доктору снять шубу, а ты, Ванда, подай тарелку и ложку, - говорила матушка Катрина, гостеприимная, как и все норвежские хозяйки. - Ей-богу, поверьте, я не отказался бы от этого соблазнительного блюда, если бы был голоден, но еще и часа не прошло, как я поужинал вместе с моим другом Маляриусом. Я, конечно, не пришел бы так рано, если бы предполагал, что застану вас за столом. Прошу вас, доставьте мне удовольствие: не обращайте на меня внимания и продолжайте ужин. - Тогда выпейте с нами хоть чашечку чая со сноргасом, - упрашивала добрая женщина. - На чашку чая согласен, но только с условием, что вы раньше поужинаете, ответил доктор, удобно расположившись в большом кресле. Ванда бесшумно поставила чайник на огонь и незаметно, подобно эльфу, проскользнула в соседнюю комнату, а все остальные, поняв, с присущей им деликатностью, что дальнейшие упрашивания только стесняли бы доктора, снова принялись за еду. Через несколько минут доктор уже совсем освоился. Помешивая угли в очаге, куда матушка Кагрина успела подбросить сухого топлива, и грея ноги у огня, он вспоминал прошлое, старых знакомых, многие из которых уже умерли, говорил об изменениях, происшедших в стране и в самом Бергене.