Опасный беглец   ::   Выгодская Э

Скоро за тонкой бамбуковой стеной дома послышались заглушенные голоса, легкий топот босых ног по деревне, потом снова стало тихо. Хозяин вернулся.

- Гонцы пошли! - сказал хозяин. - На север, на запад и, вниз по Джамне, на юг.

- Скажи всем, Ордар-Синг, - пускай будут готовы! Времени осталось немного. Прощай!

Путник взял оставшиеся шесть хлебцев и вышел. Хозяин светил гостю факелом.

- Завтра будут знать в Ферозабаде, в Бартпуре, - сказал хозяин. Послезавтра - в Годуле... Шесть хлебов... в шесть деревень пошли гонцы... Не оступись, Инсур!

Он поднял факел. Белый свежеоструганный столб недавно установленного в этих местах телеграфа выступил из темноты. Высоко над листвой гудела проволока, вести по ней с прошлого года летели из Лагора в Бенарес, из Калькутты в Пешавар, - из одного края полуострова в другой.

- Электрический дьявол летит там, поверху, - сказал хозяин, - по стальным жилам. В Дели, в Лагор, в Пешавар. Быстро летит, о-о!..

Он затряс головой.

- Мои вести летят быстрее, Ордар-Синг! - сказал путник. - Много быстрее! И он улыбнулся, в первый раз за всю беседу.

Хозяин вскрикнул и отступил. Факел дрогнул у него в руке.

- Святая Парватти! - сказал хозяин. - Что сталось с твоими зубами, Инсур?..

Он поднес факел к лицу гостя.

Вместо передних зубов, и верхних и нижних, у человека торчали только изломанные, истертые корешки, едва выступающие над деснами. Зубов не было, точно их спилили неровной пилой.

- Что сталось с твоими зубами, Инсур? У тебя были зубы, как у рыси!..

Человек не отвечал.

- У тебя были зубы тверже железа!

- Железо оказалось тверже! - усмехнулся путник. - Прощай, Ордар-Синг!

Он отошел, потом, точно вспомнив о чем-то, вернулся.

- Ты называешь меня Инсуром? - сказал он. - Забудь это имя, Ордар-Синг.

- Инсур, да, Инсур-Панди, таким я знавал тебя всегда, - забормотал хозяин.

- Забудь это имя! - жестко повторил путник. - Зови меня Панди, просто Панди, как зовут многих. Прощай!

И он ушел в темноту.

Глава вторая

ИСКРЫ ЛЕТЯТ ДАЛЕКО

В полдень Панди пришел на небольшую военную станцию и прошел ее всю, от нарядного белого дома офицерского собрания до солдатских линий за пустырем. В полутемной лавке перса, в тени, под навесом, он переждал до ночи, а потом, когда совсем стемнело, пошел по линиям, вдоль одинаковых низких солдатских хижин, крытых свежим тростником. Присмотрелся и, завернув окольной тропой, с черного двора, кухней, вошел в помещение артиллеристов.

- Кто такой? - строго спросил наик, туземный капрал, и тотчас замолчал. Инсур протянул ему на ладони какой-то смятый тёмнокрасный цветок. Наик вгляделся в узор лепестков.

- Входи! - прошептал наик.

Он повел Инсура внутрь дома. Торопливый шопот понесся по низкому просторному помещению, с порога повставали люди. На глиняный пол поставили тусклую светильню. Все сели на пол в кружок, а Панди положил свой цветок в руку ближайшему к нему сипаю. Это был тёмнокрасный болотный лотос. Цветок пошел по рукам. Волнение отразилось на лицах. Каждый молча рассматривал узор лепестков и передавал соседу. Никто не произнес ни слова. Потом все повернулись к гостю. Инсур привстал.

- Искра, зажженная близ Калькутты, летит далеко! - сказал Инсур. - Два полка разоружены в Барракпуре, две тысячи сипаев пошли по родным домам. Вчера горели офицерские дома в Мирзапуре, - завтра будут гореть в Аллахабаде. Будьте готовы, сипаи!

Он оглядел суровые лица артиллеристов.

- Мы служим им, а они разоряют наши деревни. Мы работаем на них, а они забирают рис у наших отцов и жен. Сто лет бродит тигр по нашей стране, терзает и рвет когтями ее несчастное тело. Сто лет назад Роберт Клайв - саиб - обманул наших дедов. В несчастливой битве у Плэсси Индия покорилась Британии. Мы, внуки, отвечаем ударом копья на обман, кинжалом на обиду. Будьте готовы, сипаи! Власти чужеземцев должен прийти конец!..