Паруса в океане   ::   Петров Эдуард

- Раскаялся ли ты в своих заблуждениях, жрец? - Голос божества, прозвучавший именно для него, потряс Ахтоя. - Понял ли ты, что истина - в служении Нейт, только Нейт, превознося Нейт перед другими богами?

- Я жалкий раб перед небом, о Владыка мира и Азии. Я не смею изменить моему господину Имхотепу, - лепетал, страдая, жрец истины, тело его сотрясала крупная дрожь.

- Ты пойдешь на кол, жрец. Ты помог бежать дезертиру.

- Я рад уйти от земных ужасов, Владыка, я рад погибнуть мученической смертью, Имхотеп оценит это. В царстве Осириса я познаю все высшие истины - большего блаженства для меня нет.

Приверженцы Нейт, богини саисско-ливийской верхушки, издавна преследовали жрецов бога Имхотепа.

Когда-то Имхотеп, вполне живой, реальный египтянин, выбился в вельможи, благодаря недюжинному уму, таланту писателя и архитектора. Его приблизил к себе фараон Джосер. После смерти Имхотепа постепенно сложился его культ как божества. Молва наградила его прекрасной родословной, которой мог бы позавидовать любой фараон: Имхотеп стал сыном бога Пта и смертной женщины Хротионх. В древности любой мудрец занимался врачеванием, поэтому народный бог Имхотеп, мудрец и ваятель, стал, кроме того, и богом медицины. В Мемфисском некрополе стали справлять его заупокойный культ, и тысячи паломников со всего Египта устремлялись в Мемфис, на родину божества...

- Повелитель, - вполголоса произнес Петосирис, стоявший в свите за сверкающей спинкой трона, - лучше сделать его лекарем или еще лучше солдатом. Ведь мемфисские жрецы ждут не дождутся, когда мы им подарим великомученика.

- Я готов, Владыка, вели казнить, - прохрипел уродливо тощий жрец истины. Фараон рассмеялся.

2. ПРОКЛЯТИЕ ИСТИНЫ

Армия фараона продвигалась на север, громя одну за другой пограничные крепости вавилонян, разбросанные по всей Сирии. Неожиданно застряли у небольшой крепостицы, стены и башни которой поражали фантастическим неземным блеском, особенно в лунные ночи. Суеверные египтяне отказались идти на приступ. Ливийцы боялись и смотреть в сторону укреплений.

Полководец вавилонян Навузардан, засевший в крепости с малочисленным гарнизоном, надеялся дождать главных сил Навуходоносора. Но хитроумный жрец Петосирис в одежде воина пробрался к самым стенам и принес в лагерь куски гипса: из гипсовых глыб была сложена крепость - оттого и сияние.

Крепость разрушили на другой же день. Навузардан бежал к более укрепленному Кархемышу, растеряв в горах большую часть воинов и рабов, их долго потом вылавливали египетские отряды, без устали рыская по кручам и чащобам.

Один такой отряд наткнулся на человека, стоявшего по грудь в воде. Горная речушка, напоенная последними дождями, вышла из берегов и затопила всю лощину, поросшую боярышником и дикой вишней.

Начальник отряда, на жетоне которого был выдавлен иероглиф в виде скобы, означающий десяток, приказал остановиться. Финикийца сразу узнали, о побеге и событиях, связанных с ним, говорили не только в армейской среде, но и на базарах окрестных селений, в храмах и кабачках. Купцы же разнесли преувеличенные слухи по всему миру.

- А-а... умираю! - вдруг взвыл финикиец.

- Кто тебя там держит? - Начальник, а за ним и солдаты подошли к самой воде.

- О-ой, не знаю!.. Сосет кровь из пяток... Помогите!..

- Я сначала подумал, что ему бежать некуда - впереди такие колючки, что скарабей не проползет при всей его святости, - сказал начальник.

- Злой дух его держит, - объяснял всем крепыш бубастисец, - мою бабку однажды в Большом Оазе так же схватил, когда мы ездили туда продавать хлебы из лотосной муки.

- Как же ты ее спас?

- Молитвой, как же иначе.

- Раз знаешь молитву, лезь в воду и притащи преступника на берег. Начальник подтолкнул солдата коленом пониже спины.