Первый гром и первая любовь   ::   Суслопарова Фрида Абрамовна

Все повернулись к нему. Светловолосый, серые глаза со смешинкой, но подбородок, тяжелый, с властно очерченным ртом, указывал на характер решительный. Очевидно, это и был товарищ Грудский.

- Ребята! Комсомольцы! - заговорил вошедший. - У нас появился новый злейший враг - голод! И мы должны его победить. Путь к этому один укрепление колхозов, ликвидация кулака как класса. За что мы боремся? За то, товарищи, чтобы в нашей стране не осталось ни одного голодного человека, чтобы все были сыты, а колхозники жили зажиточно. И это будет, товарищи, будет!

Его искренность и уверенность передались остальным.

- Говори прямо, что нам нужно делать? - крикнул кто-то.

- Скажу. Вы все мобилизованы в помощь политотделам при МТС. Вы знаете, что до сих пор политотделы действовали в армии и на самых ответственных участках народного хозяйства. Теперь они созданы на селе. Борьбу за укрепление колхозов партия расценивает как борьбу за Советскую власть. Партия дала селу машины и теперь дает свои лучшие кадры партийных и комсомольских работников. Выделены специальные фонды продовольствия для детей, ослабленных и больных, все должно пойти строго по назначению. Это на вашей ответственности, как и своевременная подготовка машин, правильное их использование, организация агитации и пропаганды в колхозах и многое другое, чем занимаются в настоящее время политотделы. Вопросы есть?

- Конкретно, что мы будем делать? Что мы можем сделать? - настойчиво спросил паренек в рабочей спецовке.

- Ребята! Кто разбирается в технике, найдет себе дело в МТС. Девчата смогут в поле помогать колхозникам. Нужны агитаторы, стенгазеты, листовки надо выпускать, организовывать политучебу... Дел всем хватит. Ясно?

Никогда еще Дина не была такой окрыленной, гордой. Она попала в число тех, кому доверена опасная, трудная работа, она ничего теперь не боялась и была полна стремления поскорей приступить к этой работе, победить голод, вызванный не только засухой, но и саботажем, террором кулаков. Об этом писали в газетах, говорили на собраниях, на уроках обществоведения. Нужно победить, и они, комсомольцы, победят!

Не глядя, она где-то расписывалась, получала бумаги, деньги, пела и смеялась. Моментально перезнакомилась со всеми находящимися в комнате... Близорукий паренек, вглядываясь в ее ошалевшее от счастья лицо, только махнул рукой:

- Ты хоть документы спрячь. И дома прочти! Да не потеряй смотри!

На улице Ева растерянно спросила:

- И надолго это? Но я все же в консерватории, и меня выдвинули на конкурс. Профессор сказал: "У этой девочки все на месте - слух, ритм, техника..." Как же?

Дина со всевозрастающим недоумением, а потом уже и со злостью смотрела на нее.

- Да ты что, - взорвалась она, - ты о чем думаешь в такой ответственный момент? А про долг перед комсомолом твой профессор ничего не говорил? Какой-то несчастный конкурс, когда решается судьба страны, Советской власти, всей нашей жизни...

Ева смутилась, но обиженно ответила:

- Нечего меня агитировать. Посмотрим, что из тебя на селе получится, когда некому будет провожать на работу как в школу. Да, да...

И, резко повернувшись, Ева с достоинством понесла на худеньких плечах старенькую вязаную кофту.

Костя поспешно ретировался.

Дина осталась одна. В ней еще кипела обида. Надо же, напомнила, как Дину действительно провожали в школу, но ведь это было еще в четвертом классе, тогда бабушка стояла за углом... Мелкий укол. А вот то, что волнует Еву, это настоящее мещанство! Тщеславие! Ева Ткач! Аккомпанирует Ева Ткач. Лакейский поклон - и вот она уже стучит по клавишам в утеху всяким бывшим нэпманам и прочей своре.