Природа начала (Слово о слове)   ::   Елизаров Евгений

Действительно, "Ничтожной властвуя землею," стал бы Воланд размениваться на такие мелочи, для которых вполне достаточно и обычного людского суда? Но, видно, такова уж была атмосфера того времени, что нормальный (а кто может сказать, что свершившееся воздаяние не было справедливым?) в нравственно нормальном обществе исход здесь воспринимается как прямое вмешательство могущественной потусторонней силы. Горький парадокс: Дьявол, творящий справедливость,- видно и впрямь Бог уже отвернулся...

Впрочем, можно возразить: все это - не более чем беллетристика, а в беллитристике допустимы гиперболы любого порядка. В жизни же все иначе. Здесь, в реальном потоке повседневности что-то не видно никаких сверхъестественных чудес, творимых простой человеческой нравственностью. Больше того, и самой нравственности-то часто вообще не заметно. Так что одно дело - художественное произведение, своего рода красивая сказка о чем-то недостижимом, другое - реальная жизнь. А в ней столь много неустроенного, что для борьбы со злом (не с этим, высоким, сказочным, а вполне земным, даже приземленным) нравственностью часто приходится поступаться. В отличие от красивой сказки, где всегда торжествует добро, в реальной жизни нравственность большей частью бессильна. Но я не намерен ломиться в открытые двери начисто опровергая все это. Для меня, русского интеллигента, давно аксиоматична мысль о том, что "нравственному закону во мне" может быть сопоставлено только "звездное небо над моей головой". Я хочу лишь под новым, может быть, несколько неожиданным, углом зрения взглянуть на то, что по моему глубокому убеждению лежит в основе всего. Итак, нравственный закон! Но прежде всего: а что такое нравственность? Нет, этим своим вопросом я вовсе не подготавливаю почву для какого-то нового, своего, сразу все и вся объясняющего определения. Определения вообще вещь неблагодарная, и идеальных дефиниций, вероятно, не бывает. Но я - о другом. Откроем ли Большую Советскую, или даже Философскую (!) энциклопедии, философские ли словари разных лет изданий, везде мы увидим одно и то же - отсылку к морали: "См. МОРАЛЬ". Но ведь это же неверно! Нравственность и мораль - это разные, во многом не только противоречащие друг другу, но и прямо исключающие друг друга начала. Если говорить образно, то отличия между ними проходят примерно по той же линии, что отделяет Божий дар от яичницы. Нравственное может не только не совпадать с моральным, но и прямо исключать его: без-нравственное может быть вполне моральным, в свою очередь а-моральное в известных случаях может отвечать самым высоким представлениям о нравственном законе. Ничего удивительного здесь нет. Процитируем философский словарь - первый словарь, выпущенный после ХХ съезда КПСС, другими словами, издание, в котором был сделан первый шаг на долгом пути преодоления многих догм, оставшихся в наследство со сталинских времен: "Характер морали определяется экономическим и общественным строем,- читаем мы в нем,- в ее нормах выражаются интересы класса, социального слоя, народа. Поскольку в классовом обществе интересы классов противоположны, постольку существуют разные морали..." Такой взгляд на нравственность так и не был преодолен обществом, поставившим своей целью "воспитание нового человека", ибо и в словаре 1985 года издания говорилось в сущности то же самое. Впрочем, будем же и справедливы: неверное применительно к нравственности, все сказанное - безупречно в отношении к морали. Но мораль членится не только по признакам классовости. Ведь каждая социальная группа имеет свою, пусть не всегда строго или даже просто членораздельно сформулированную, мораль. Так, свою собственную мораль имеют даже преступные сообщества.