Происхождение римского народа   ::   Аврелий Виктор Секст

Домиций же говорит, что они ели не мучные лепешки, как об этом

сказано выше, но сельдерей, которого в том месте было великое множество, и его

зелень, которую они подстелили [, создав подобие ] стола, чтобы на него

положить свою еду; и, съев всю пищу, они ели также и зелень сельдерея и только

уже потом сообразили, что это и были те (самые) столы, о которых им было

предсказано, что они будут их есть. (2) Итак, когда, принеся в жертву свинью,

Эней совершал на берегу священнодействия, говорят, случайно к этому берегу

подошел аргивский флот, на котором находился Улисс [56] . Эней,

опасаясь, как бы его не узнали враги, и вместе с тем считая совершенно

недопустимым прервать священнодействие, закрыл свою голову плащом и в таком

виде довел священнодействие до конца, как было положено. Отсюда зародился

обычай, соблюдавшийся у потомков, совершать жерт- воприношения с покрытой

головой, как об этом пишет Марк Октавий в книге I. (3) Домиций же сообщает,

что оракул Аполлона Дельфийского внушил Энею, чтобы он отправился в Италию и

чтобы, найдя два моря, основал город на том месте, где они съедят вместе с

яствами также и столы. (4) Итак, сойдя (с корабля) на Лаврентскую равнину и

удалившись несколько от берега, Эней нашел два озера с соленой водой,

расположенные близко друг от друга. Там он обмылся и подкрепился пищей, причем

съел также и сельдерей, сложенный наподобие стола; тут же он подумал, что, без

сомнения, это и есть (указанные оракулом) два моря, так как вода в них была

морская, и что съедены им и столы, состоящие из зелени сельдерея, и заложил на

этом месте город, назвав его Лавинием, потому что обмылся в

озере [57] . После этого царем Латином ему было выделено 500

югеров [58] земли для поселения. (5) Катон же в своих

«Origines» [59] говорит об этом так: свинья опоросилась тридцатью

поросятами на том месте, где стоит город Лавиний. Когда Эней закладывал там

город, он колебался по причине бесплодности той местности. Но во сне ему

явились его боги-пенаты, которые его убедили отстраивать город, что он и начал

делать, ибо через столько же лет, сколько было приплода, троянцы должны будут

переселиться на лучшее место, в более плодородную область и построят там самый

главный город в Италии.

XIII. Итак, Латин, царь аборигенов, когда ему было сообщено, что

множество пришельцев, приехав на кораблях, заняли Лаврентскую равнину,

незамедлительно вывел против неожиданно появившихся врагов свои военные силы.

(2) Еще не дав сигнала к началу битвы, он заметил, что троянцы снаряжены

по-военному, в то время как его люди — камнями и кольями и, кроме того,

выступают покрытые шкурами, которые служат им одеянием, и притом закрывают

левые руки. Итак, отложив сражение, он, будто бы наученный так божеством,

спросил прибывших, кто они такие и чего ищут; в самом деле, сновидения и

гадания по внутренностям жертвенных животных часто указывали ему, что он будет

в большой безопасности от своих врагов, если объединит свои силы с силами

пришельцев. (3) Когда он узнал, что Эней и Анхиз, войной изгнанные из

отечества, блуждают с изображениями богов и ищут пристанища, он заключил с

ними дружественный союз, взаимно скрепленный клятвой, чтобы как друзья, так и

враги были у них общие. (4) Таким образом, троянцы начали укреплять это

место, названное Энеем Лавинием по имени своей жены, дочери царя (Латина),

которая уже рань- ше была просватана за Турна Гердонского [60] .

(5) Но жена царя Латина, недовольная тем, что Лавиния отвергла Турна, ее

племянника, и передана троянскому пришельцу, побудила Турна взяться за оружие.

Вскоре он (Турн) собрал полки рутулов [61] и вышел на Лаврентскую

равнину; против него встал с Энеем и Латин, который попал в засаду и погиб в

этой битве. (6) Однако Эней, даже потеряв тестя, не прекращал битвы с

рутулами, пока не убил Турна.