Секретный узник   ::   Парнов Еремей

- Завтра же соберите окружком, - сказал он, с некоторой опаской ощупывая пропоротые выскочившими пружинами ржавые дырки. - Надо готовиться к переходу в подполье. События не должны застать нас врасплох.

- Мне все же кажется, что ты преувеличиваешь, Тедди. - Макс встал и, подойдя к окну, чуть приподнял шторы.

За окном была непроглядная темень.

- Вот увидишь: на выборах наци потерпят поражение, - сказал он, возвращаясь на свое место. - Все говорит о том, что их движение переживает кризис.

- Это тоже опасно. Тем скорее они бросятся в очередную авантюру. Неужели ты полагаешь, что стоящие за Гитлером промышленники и финансовые тузы так легко примирятся? Ты все такой же наивный парень, Фриц. Выборы, конечно, важны. Но если силы рабочего класса по-прежнему будут раздроблены, наш успех у избирателей только напугает реакцию и сразу же подтолкнет ее к крайним решениям. Сейчас нужна всеобщая забастовка. Это первоочередная задача всех окружкомов, всех партийных ячеек.

- Хорошо, Тедди, это я понимаю, ну, а допустим...

- Я тебе уже все сказал, Фриц. - Тельман огляделся в поисках пепельницы и, не найдя ее, погасил сигарету о спичечный коробок. Курение вновь вызвало горечь во рту и легкое головокружение. - Ты понял, что должен сделать окружком?

- Да.

- В недельный срок подготовиться к переходу в подполье... Ячейки, боевые отряды, связь, конспиративные квартиры, пункты для перехода границы... В общем, не тебя мне учить. Дело знакомое.

- Понятно, Тедди.

- Ответственность возлагается лично на тебя... Жаль, что не смогу быть на вашем заседании... Вас есть за что поругать, ребята! И крепко. Передай членам окружкома, что сектантское отношение к социал-демократическим товарищам совершенно недопустимо. Это категорическое требование Секретариата. Ты знаешь, кому его надо втолковать со всей серьезностью.

- Знаю.

- Вот-вот... Почему я говорю это снова и снова, Фриц? Почему критикую и вас, и товарищей из Рура и Рейна? - Тельман встал. - От единства рабочего класса, от взаимодействия коммунистов и социал-демократов в сегодняшней обстановке, столь опасной для всего рабочего класса, всего нашего народа, зависит все. - Он говорил четко и медленно, словно диктовал текст очередного воззвания. - Это нужно понять раз и навсегда. Коммунисты и социал-демократические рабочие - классовые братья. У нас общий враг монополисты, фашизм. Мы должны держаться все вместе, иначе нам фашистов не одолеть. События в Берлине лишний раз напоминают об этом. Реакция хочет раздавить все демократические свободы постепенно. Чтобы этого не произошло, мы должны разрушить стену, разделяющую нас и социал-демократов. Мы должны бороться за каждого рабочего, к какой бы организации он ни принадлежал. Христианским рабочим тоже нужно сказать, что в борьбе с фашизмом мы вместе с ними... Я ведь не раз говорил вам все это, Макс. Черт вас побери, ребята, почему я долблю в одну точку?! Вы сами должны знать, что ни один коммунист не имеет права спокойно спать, когда речь идет о наших - пусть даже временных - ошибках...

В коридоре частыми короткими звонками залился телефон.

- Гюнтер на проводе, товарищ Тельман! - просунулся в дверь дежурный.

Тельман бросился к висевшему на стене аппарату и взял трубку.

- Слушаю, - сказал он, не называя себя.

- Старик?

- Да. Кто это?

- С тобой говорит Франц.

- Здравствуй, Франц. Как там у вас дела?

- Дела лихие. Разгромлена редакция "Роте фане". Газета запрещена.

- Что предпринято?

- Завтра выйдет "Роте штурмфане" с твоим воззванием ко всем рабочим.

- Хорошо. Молодцы. С руководством СДПГ связались?

- Только что. Они в замешательстве. Но, как обычно, сомневаются в искренности наших предложений о единстве.