Авторский фарс с кукольным представлением   ::   Филдинг Генри

А сейчас, коли вы не против, давайте весело попляшем, чтоб отпраздновать нашу счастливую встречу!

Все танцуют.

Лаклесс.

Мой путь узнав, пусть не грустит пиит,

Трудясь за грош, ишача на Граб-стрит,

В конце, быть может, ждет его финал

Как у меня – а я монархом стал!



ЭПИЛОГ

Четыре поэта сидят за столом.

Первый поэт.

Мы собрались, чтобы в кратчайший срок

Придумать для спектакля эпилог.

Второй поэт.

Партер нам надо помянуть сперва.

Третий поэт.

Потом найти для критиков слова;

Пусть хвалят. А провал нам посулят,

Тогда им лучше…

Первый поэт.

Провалиться в ад!

Второй поэт.

Итак, допустим, все мы вчетвером

Спектакль и пьесу дружно воспоем.

Третий поэт.

Неплохо было б.

Первый поэт.

Дальше – новый круг:

Ругаем франтов, хвалим их подруг.

Четвертый поэт.

Но как ругать их?

Первый поэт.

Проще нет, ей-ей,

Чем взять пассаж про этих вот парней

В любом из эпилогов наших дней.

Третий поэт.

И обвиненьем в краже пренебречь?

Первый поэт.

Ах, сэр, так мало с умным словом встреч;

То, что способно у других блистать,

В моих устах не может хуже стать.

Третий поэт.

Согласен, сэр.

Первый поэт.

Весь зал досталось нам

Делить на франтов, критиков и дам.

Ни в ложах, ни в партере нет таких,

Кто не являлся б кем-то из троих.

Третий поэт.

Но угодить столь разным вкусам тут,

Наверное, неблагодарный труд?

Первый поэт.

Есть пункт, который всем ласкает слух.

Второй поэт.

Какой же?

Первый поэт.

Непристойность. Как у шлюх,

Наряд – приманка, так и эпилог…

Третий поэт (возмущенно).

Молчите, сэр! Иначе, видит бог,

Уйду тотчас. Не допущу, собрат,

Порочащих прекрасный пол тирад.

Да я и на Парнас бы не пошел,

Когда б ругать пришлось мне слабый пол!

Первый поэт.

Вы слишком деликатны – словно щит,

Их скромность веер прочно защитит.

Четвертый поэт.

Ну, что ж, начнем.

Третий поэт.

Но мы забыли суть:

Нам надо остроумием блеснуть.

Первый поэт.

Старо, старо! В цене с недавних пор

На нашей сцене всякий скучный вздор.

Входит автор.

Автор.

Эй, господа! Собравшийся народ

Ждет завершенья – эпилога ждет.

Поэты (вместе).

Он не готов.

Автор.

Ах, вот как! Он тогда

Исполнен кошкой будет без труда.

(Зовет.)

Кис-кис!

Входит кошка.

Первый поэт.

Позор! Поэт бесчестен тот,

Что не уйдет, когда приходит кот.

Поэты уходят.

Кошка.

Мяв-мяв!

Автор.

Бедняжка, не топорщь усы,

Капризны моды шаткие весы:

Там будут кошки, где царили псы.

Входит актриса.

Актриса.

Брысь! Мистер Лаклесс, вас я не пойму;

Вам эта кошка мерзкая к чему?

Кошка убегает.

Автор.

Какой кошмар! Что делать мне теперь?

Прогнала кошку эта баба-зверь!

Погублен я, и эпилога нет.

Актриса.

С ума сошли вы! Что это за бред?

Автор.

С ума сошел? Скажу, откинув спесь:

Я так безумен, как и Лондон весь.

Актриса.

Чтоб кошка эпилог произнесла!…

Автор.

Не говорить – играть она могла!

Актриса.

Ах, пантомима!

Автор.

Почему бы нет?

Вы ж видели Персеев, Андромед [81] ;

И там, и здесь безгласною игрой

Бывает прерван драмы плавный строй;

Ведь вежливый свой сдерживает крик —

Сверхвежлив тот, кто просто безъязык.

Актриса.

А это кто?

Входит кошка в обличье женщины.

Автор.

Не знаю, кто она.

Кошка.

Я – женщина, хоть кошкой рождена.

Поворачивается лицом к зрителям.