Буря   ::   Шекспир Уильям

От их щипков ты станешь ноздреватым,

Как сот пчелиный, и щипки их будут

Еще больнее, чем укусы пчел.

Калибан



Ты даже и поесть мне не даешь!..

Я этот остров получил по праву

От матери, а ты меня ограбил.

Сперва со мной ты ласков был и добр,

Ты вкусным угощал меня напитком,

Ты научил меня, как называть

И яркое и бледное светила,

Которые нам светят днем и ночью,

И я тебя за это полюбил,

Весь остров показал и все угодья:

И пастбища, и соляные ямы,

И родники… Дурак я! Будь я проклят!..

Пусть нападут на вас нетопыри,

Жуки и жабы — слуги Сикораксы!..

Сам над собою был я господином,

Теперь я — раб. Меня в нору загнали,

А остров отняли!

Просперо



Ты лживый раб!

С тобой добром не сладишь, только плетью.

Сначала я с тобою обращался,

Хоть ты животное, как с человеком.

Ты жил в моей пещере. Но потом

Ты дочь мою замыслил обесчестить!

Калибан



Хо-хо! Хо-хо! А жаль, не удалось!

Не помешай ты мне — я населил бы

Весь остров Калибанами.

Просперо



Презренный!

Нет, добрых чувств в тебе не воспитать,

Ты гнусный раб, в пороках закосневший!

Из жалости я на себя взял труд

Тебя учить. Невежественный, дикий,

Ты выразить не мог своих желаний

И лишь мычал, как зверь. Я научил

Тебя словам, дал знание вещей.

Но не могло ученье переделать

Твоей животной, низменной природы.

И за нору меня благодари.

Ты стоишь кары злейшей, чем темница.

Калибан



Меня вы научили говорить

На вашем языке. Теперь я знаю,

Как проклинать, — спасибо и за это.

Пусть унесет чума обоих вас

И ваш язык.

Просперо



Отродье ведьмы, сгинь!

Дров принеси. Да поживее, слышишь?

Еще работа будет. Что? Кривишься?

Смотри, за нерадивость и за лень

Нашлю я корчи на тебя и кости

Заставлю ныть. Так заревешь от боли,

Что звери испугаются.

Калибан



Нет! Сжалься!

(В сторону.)

Пока смирюсь. Сильна его наука.

Ему подвластен даже Сетебос, 5

Бог матери моей.

Просперо



Ступай же, раб!

Калибан уходит.

Появляется невидимый Ариэль , он поет в сопровождении музыки; за ним следует Фердинанд .

Ариэль



(поет)

Духи гор, лесов и вод,

Все в хоровод! Утихло море.

В легкой пляске, с плеском рук

Сомкните круг,

Мне дружно вторя!

Внимайте!

Духи



(со всех сторон)

Гау! Гау!

Ариэль



Псы сторожевые, лайте!

Духи



Гау! Гау!

Ариэль



Внимайте!

Море смолкло, даль тиха,

Слышно пенье петуха!

Кукареку!

Фердинанд



Откуда эта музыка? С небес

Или с земли? Теперь она умолкла.

То, верно, гимны здешним божествам.

Я, смерть отца оплакивая горько,

Сидел на берегу. Вдруг по волнам

Ко мне подкрались сладостные звуки,

Умерив ярость волн и скорбь мою.

Я следую за музыкой; вернее,

Она меня влечет… Она умолкла.

Нет, вот опять.

Ариэль



(поет)

Отец твой спит на дне морском,

Он тиною затянут,

И станет плоть его песком,

Кораллом кости станут.

Он не исчезнет, будет он

Лишь в дивной форме воплощен.

Чу! Слышен похоронный звон!

Духи



Дин-дон, дин-дон!

Ариэль



Морские нимфы, дин-дин-дон,

Хранят его последний сон.

Фердинанд



Поется в песне о моем отце!

Не могут быть земными эти звуки,

Они сюда нисходят с высоты.

Просперо



(Миранде)

Приподними же занавес ресниц,

Взгляни туда.

Миранда



Что это? Дух? О боже,

Как он прекрасен! Правда ведь, отец,

Прекрасен он? Но это лишь виденье!

Просперо



О нет, дитя, он нам во всем подобен:

И спит, и ест, и чувствует, как мы.

Он спасся вплавь при кораблекрушенье;

Здесь ищет он товарищей пропавших.

Когда бы только скорбь, враг красоты,

Не искажала черт его лица,

Ты назвала бы юношу красивым.

Миранда



Божественным его б я назвала!

Нет на земле существ таких прекрасных!

Просперо



(в сторону)

Случилось все, как я предначертал.