Дом у дороги   ::   Твардовский Александр Трифонович

---------------------------------------------

Александр Твардовский

ДОМ У ДОРОГИ

Лирическая хроника

ГЛАВА 1

Я начал песню в трудный год,

Когда зимой студеной

Война стояла у ворот

Столицы осажденной.

Но я с тобою был, солдат,

С тобою неизменно —

До той и с той зимы подряд

В одной страде военной.

Твоей судьбой я только жил

И пел ее доныне,

А эту песню отложил,

Прервав на половине.

И как вернуться ты не мог

С войны к жене-солдатке,

Так я не мог

Весь этот срок

Вернуться к той тетрадке.

Но как ты помнил на войне

О том, что сердцу мило,

Так песня, начавшись во мне,

Жила, кипела, ныла.

А я ее в себе берег,

Про будущее прочил,

И боль и радость этих строк

Меж строк скрывая прочих.

Я нес ее и вез с собой

От стен родной столицы —

Вслед за тобой,

Вслед за тобой —

До самой заграницы.

От рубежа до рубежа —

На каждом новом месте

Ждала с надеждою душа

Какой-то встречи, вести…

И где бы ни переступал

Каких домов пороги,

Я никогда не забывал

О доме у дороги,

О доме горестном, тобой

Покинутом когда-то.

И вот в пути, в стране чужой

Я встретил дом солдата.

Тот дом без крыши, без угла,

Согретый по-жилому,

Твоя хозяйка берегла

За тыщи верст от дому.

Она тянула кое-как

Вдоль колеи шоссейной —

С меньшим, уснувшим на руках,

И всей гурьбой семейной.

Кипели реки подо льдом,

Ручьи взбивали пену,

Была весна, и шел твой дом

На родину из плена.

Он шел в Смоленщину назад,

Что так была далече…

И каждый наш солдатский взгляд

Теплел при этой встрече.

И как там было не махнуть

Рукой: «Бывайте живы!»,

Не обернуться, не вздохнуть

О многом, друг служивый.

О том хотя бы, что не все

Из тех, что дом теряли,

На фронтовом своем шоссе

Его и повстречали.

Ты сам, шагая в той стране

С надеждой и тревогой,

Его не встретил на войне, —

Другою шел дорогой.

Но дом твой в сборе, налицо.

К нему воздвигнуть стены,

Приставить сени и крыльцо —

И будет дом отменный.

С охотой руки приложить —

И сад, как прежде, дому

Заглянет в окна.

Жить да жить,

Ах, жить да жить живому!

А мне бы петь о жизни той,

О том, как пахнет снова

На стройке стружкой золотой,

Живой смолой сосновой.

Как, огласив войне конец

И долголетье миру,

Явился беженец-скворец

На новую квартиру.

Как жадно в рост идет трава

Густая на могилах.

Трава – права,

И жизнь жива,

Но я про то хочу сперва,

Про что забыть не в силах.

Так память горя велика,

Глухая память боли.

Она не стишится, пока

Не выскажется вволю.

И в самый полдень торжества,

На праздник возрожденья

Она приходит, как вдова

Бойца, что пал в сраженье.

Как мать, что сына день за днем

Ждала с войны напрасно,

И позабыть еще о нем,

И не скорбеть всечасно

Не властна.

Пусть меня простят,

Что снова я до срока

Вернусь, товарищи, назад,

К той памяти жестокой.

И все, что выразится здесь,

Да вникнет в душу снова,

Как плач о родине, как песнь

Ее судьбы суровой.



ГЛАВА 2

В тот самый час воскресным днем,

По праздничному делу,

В саду косил ты под окном

Траву с росою белой.

Трава была травы добрей —

Горошек, клевер дикий,

Густой метелкою пырей

И листья земляники.

И ты косил ее, сопя,

Кряхтя, вздыхая сладко.

И сам подслушивал себя,

Когда звенел лопаткой:

Коси, коса,

Пока роса,

Роса долой —

И мы домой.

Таков завет и звук таков,

И по косе вдоль жала,

Смывая мелочь лепестков,

Роса ручьем бежала.

Покос высокий, как постель,

Ложился, взбитый пышно,

И непросохший сонный шмель

В покосе пел чуть слышно.

И с мягким махом тяжело

Косье в руках скрипело.