Король Лир (пер. Б. Пастернака)   ::   Шекспир Уильям

Отчего ты так торопливо спрятал это письмо?

Эдмонд. Я не слыхал никаких новостей, милорд.

Глостер. Что это за бумагу читал ты сейчас?

Эдмонд. Я ничего не читал, милорд.

Глостер. Ничего не читал? Что же в таком случае ты спрятал так торопливо в карман? Дай мне листок. Если в нем нет ничего, я это и без очков увижу.

Эдмонд. Сэр, простите меня. Это письмо от моего брата. Я еще не дочитал его до конца. Но, судя по тому, что я успел разобрать, вам лучше не читать его.

Глостер. Дай мне письмо.

Эдмонд. Покажу ли я вам его или нет, я поступлю одинаково дурно. Судя по его содержанию, это письмо нехорошее.

Глостер. Посмотрим, посмотрим…

Эдмонд. К чести брата, хочу верить, что он написал мне в таком духе, только чтобы испытать меня.

Глостер (читает). "Это почитание старости отравляет нам лучшие годы нашей жизни и отдает деньги в наши руки слишком поздно, когда по дряхлости мы уже не можем воспользоваться ими в свое удовольствие. Я склоняюсь к убеждению, что тиранство стариков - бесполезный предрассудок, властвующий над нами только потому, что мы его терпим. Встретимся и поговорим поподробнее. Если бы отец мог уснуть и не просыпаться, пока я не разбужу его, тебе досталась бы половина его доходов и постоянная любовь твоего брата Эдгара". Что это? Заговор? "…уснуть и не просыпаться… тебе досталась бы половина его доходов". И это мой сын Эдгар! И у него рука поднялась вывести эти буквы! Сердце его ютило такие мысли!.. Когда ты получил это? Кто принес это письмо?

Эдмонд. В том-то и дело, милорд, что никто. Его бросили мне в окно.

Глостер. Это почерк твоего брата?

Эдмонд. Если бы письмо было хорошее, у меня на этот счет не было бы никаких сомнений. Но в таком письме его почерк кажется мне сомнительным.

Глостер. Это его почерк.

Эдмонд. Это писано его рукою, но его сердце в этом не участвовало.

Глостер. Раньше он никогда не высказывал тебе подобных соображений?

Эдмонд. Никогда. Но он часто выражал мнение, что совершеннолетние сыновья должны были бы опекать стареющих отцов и управлять их имуществом.

Глостер. Вот негодяй, вот негодяй! Те же самые мысли, что в письме! Отвратительный негодяй! Подлое, бесчувственное животное. Хуже, чем животное!.. Ступай, голубчик, разыщи его. Я засажу его под замок. Чудовищный негодяй! Где он?

Эдмонд. Не знаю, милорд. Но вот что я вам скажу: сдержите ваше негодование, пока у вас не будет более веских доказательств. Это будет правильно. Если же вы начнете действовать силою, не будучи правы, это запятнает вашу честь и окончательно подорвет его привязанность к вам. Я готов ручаться жизнью, что все это он написал, только чтобы проверить, насколько я люблю вас, и ни для чего другого, уверяю вас.

Глостер. Ты так думаешь?

Эдмонд. Я помогу вам в этом удостовериться. Если хотите, я вас поставлю в таком месте, где вы сможете подслушать наши разговоры. Это можно сделать не дальше как сегодня вечером.

Глостер. Он не может быть таким извергом.

Эдмонд. Конечно, нет.

Глостер. По отношению к отцу, который любит его с такою нежностью и силой. Земля и небо! - Эдмонд, вкрадись в его доверие, выведи его на чистую воду. Сделай это ради меня. Я все готов отдать, чтобы узнать правду.

Эдмонд. Я пойду сейчас искать его, наведу на разговор о письме и обо всем дам вам знать.

Глостер. Вот они, эти недавние затмения, солнечное и лунное! Они не предвещают ничего хорошего. Что бы ни говорили об этом ученые, природа чувствует на себе их последствия. Любовь остывает, слабеет дружба, везде братоубийственная рознь. В городах мятежи, в деревнях раздоры, во дворцах измены, и рушится семейная связь между родителями и детьми. Либо это случай, как со мною, когда сын восстает на отца. Либо как с королем. Это другой пример.