При открытых дверях   ::   Азерников Валентин Захарович

В спортлото. Шесть цифр угадал, понимаете, шесть. Она мне говорит – давай греблю. Академическую. Когда я уж пять зачеркнул. А я говорю – коньки лучше. А она – греблю давай. Она занималась ею раньше, там и познакомились, на воде. А я говорю – ни за что, у меня с этим спортом тяжелые, мол, воспоминания. А она мне – раз. Больно. Но тут я уж назло – коньки. Может, если б не вдарила – уступил. А так – вот ей. А сегодня газету глядь – а там черным по белому. Я ей – под нос. А она – пятнами. Шутка ли – столько дней не разговаривала, дулась, а тут что? Обратно молчать – так ведь пять тысяч, это ж с ума сойти, это ж совсем речи лишиться можно. А заговорить – из-за денег, значит? А? Так ей и надо. Будет знать наших. Хотя, с другой стороны, – не вдарила, так и не выиграл бы. А? Не, за пять тысяч пусть хоть каждый день лупит. Небось ты бы тоже согласилась?

Николаева. Я и за меньшее согласилась бы.

Счастливчик Лев. Извините, если помешал. Но – не могу один, распирает. Лопну… (Убегает.)

Николаева. Вот счастливчик Лев, ну счастливчик…

Сидоров. Да… То «Жигули» в лотерею, то в Лондон с чужим докладом, теперь – пять тысяч в лото. Надо бы заняться им.

Возвращается Иванов.

Иванов. Совершенно не дают работать. Что за люди… (Тюнину.) Ну ладно, вы все вокруг да около, вы расскажите, как получилось, что тайное стало явным.

Тюнин. Случайно получилось. На собрании.

Иванов. На собрании?

Тюнин. Да. Я, правда, на нем не был, поэтому, что произошло, знаю только по рассказам…

Сидоров. А что за собрание?

Тюнин. Обычное цеховое собрание, профсоюзное, кажется. Не то делегата на конференцию выбирали, не то в профбюро кого-то, не помню точно, да это, в общем, и не важно. Собрание как собрание. (Отходит, садится у стола.)

Захар Захарович. Товарищи, кто еще желает высказаться? Ну, смелее, товарищи. Время-то идет.

Надежда Петровна. А чего обсуждать – все ясно. Все – «за».

Захар Захарович. Так нельзя, товарищи. Что это за настроения? Давайте серьезно, в протоколе все же фиксируется.

Зинаида Ивановна (ведет протокол). А кстати, какой номер протокола писать?

Захар Захарович. А что я, помню? Посмотри предыдущий. В столе внизу где-то.

Зинаида Ивановна роется в ящиках.

Сергей Ервандович. Ладно, давайте я тогда. Раз такое дело.

Захар Захарович. Давай, Сергей Ервандович.

Сергей Ервандович. Товарищи. Это… Мы знаем Екатерину, значит, Михайловну. Это… Мы, значит, знаем ее как хорошего производственника, который отдает все силы, все свои силы…

Надежда Петровна. И наши.

Захар Захарович. Тихо вы.

Сергей Ервандович. Которая отдает вместе с нами все силы для решения насущных задач. Это… Пользуется заслуженным уважением. Ну, что еще? Поэтому я предлагаю поддержать ее кандидатуру.

Захар Захарович. Это ты нам предлагаешь. А сам-то как – поддерживаешь?

Сергей Ервандович. Ну раз выступил, – значит, поддерживаю. Ну, а не поддерживал – не стал бы выступать.

Захар Захарович. Так. Ладно. Еще кто? Надежда Петровна, давай ты, ты вон все порывалась.

Надежда Петровна. Так, а чего говорить. Я – «за». Как все.

Захар Захарович. Да подожди ты – «за». «За» – когда голосовать будешь, выразишь. Ты – развернуто. Слова скажи.

Надежда Петровна. Так нет слов. До того «за» – просто слов нет.

Захар Захарович. Тебе что, слов жалко?

Надежда Петровна. Мне времени жалко. Все же ясно, чего зря…

Сергей Ервандович. Давай подводи черту, Захарыч.

Захар Захарович. Да? Ну ладно. Тогда я – пару слов. В заключение. Товарищи, я, как и все, с большим уважением отношусь к Екатерине Михайловне.

Зинаида Ивановна (держит в руках какие-то листки). А врать-то нехорошо.

Захар Захарович. Ты кому это?

Зинаида Ивановна. Всем. И вам в том числе.

Захар Захарович. Это как это прикажешь понимать? В каком смысле?

Зинаида Ивановна. В прямом.