Стихотворения, не вошедшие в прижизненные сборники   ::   Кузмин Михаил

И я спросил у Манлия: "Кто эти? "

- Орозий-маг с учеником; их в Риме

Все знают, даже задавать смешно

Подобные вопросы... тише... цезарь.

Что будет, что начнется, я не знаю,

Но белым камнем я тот день отметил.

4

С чем сравню я тебя, тайной любви огонь?

Ты стрела из цветов, сладкую боль с собой

Нам всегда ты несешь; ты паутины сеть,

Льву ее разорвать нельзя.

Аргус ты и слепец, пламя и холод ты,

Кроткий, нежный тиран, мудрость безумья ты,

Ты - здоровье больных, буря спокойная,

Ты - искатель цветных камней.

Тихо все в глубине; сердце как спит у нас:

Эрос, меткий стрелок, сердце пронзит стрелой

Славно луч заблестит алой зари дневной.

Мрак ночной далеко уйдет.

Все сияет для нас, блеском залито все,

Как у лиры струна, сердце забьется вдруг,

Будто факел зажгли в царском хранилище,

Мрак пещеры убит огнем.

Эрос, факел святой, мрак разогнал ты нам,

Эрос, мудрый стрелок, смерть и отраду шлешь,

Эрос, зодчий-хитрец, храмы созиждешь ты,

Ты - искатель цветных камней.

5

Я к магу шел, предчувствием томим.

Был вечер, быстро шел я вдоль домов,

В квартал далекий торопясь до ночи.

Не видел я, не слышал ничего,

Весь поглощенный близостью свиданья.

У входа в дом на цепи были львы,

Их сдерживал немой слуга; в покоях

Все было тихо, сумрачно и странно;

Блестела медь зеркал, в жаровне угли

Едва краснели. Сердце громко билось.

К стене я прислонившись, ждал в тиши.

И вышел маг, но вышел он один...

6

Радостным, бодрым и смелым зрю я блаженного

мужа,

Что для господства рожден, с знаком царя на челе.

Всем не одно суждено, не одно ведь для всех

добродетель,

Смело и бодро идет вечно веселый герой.

В горных высотах рожденный поток добегает до

моря.

В плоских низинах вода только болото дает.

С кровли ты можешь увидеть и звезды далекие в

небе,

Темную зелень садов, город внизу под холмом.

Скорым быть, радости вестник, тебе надлежит;

осушивши

Кубок до дна, говори: "Выпил до капли вино".

И между уст, что к лобзанью стремятся, разлука

проходит.

Скорым быть нужно, герой; куй, пока горячо.

Радостна поступь богов, легка, весела их осанка,

Смех им премудрей всего, будь им подобен, герой.

7

Казнят? казнят? весь заговор открыт!..

Все цезарю известно, боги, боги!

Орозий, юноша и все друзья

Должны погибнуть иль бежать, спасаться.

По всем провинциям идут аресты,

Везде, как сеть, раскинут заговор.

Наверно, правду Руф сказал, но что же будет?

И юноша погибнет! он шепнул мне:

"Во вторник на рассвете жди меня

У гаванских ворот: увидит цезарь,

Что не рабов в нас встретил, а героев".

8

Как помню я дорогу на рассвете,

Кустарник по бокам, вдали равнину,

На западе густел морской туман,

И за стеной заря едва алела.

Я помню всадника... он быстро ехал,

Был бледен, сквозь одежду кровь сочилась,

И милое лицо глядело строго.

Сошел с коня, чтоб больше уж не ехать,

Достал мне письма, сам бледнел, слабея:

"Спеши, мой друг! мой конь - тебе, скорее,

Вот Прохору в Ефес, вот в Смирну; сам ты

Прочтешь, куда другие. Видишь, видишь,

Меж уст, к лобзанью близких, смерть проходит!

Убит учитель, я едва умчался.

Спеши, мой милый (все слабел, склоняясь

Ко мне). Прощай. Оставь меня. Не бойся".

И в первый раз меня поцеловал он

И умер... на востоке было солнце.

9

Солнце, ты слышишь меня? я клянуся великою

клятвой:

Отныне буду смел и скор.

Солнце, ты видишь меня? я целую священную

землю,

Где скорбь и радость я узнал.

Смерть, не боюсь я тебя, хоть лицом я к лицу тебя

встретил,

Ведь радость глубже в нас, чем скорбь.