Я всей душою с вами, львы!   ::   Паттерсон Гарет

В «Последних из свободных» я рассказал, как после злодейского убийства Адамсона, которого почтительно называли Отцом львов, я, его поклонник и коллега, усыновил трех осиротевших львят – Батиана и двух его сестренок, Фьюрейю и Рафики; как перевез их из национального заповедника Кора, бывшего родным домом для Джорджа в течение девятнадцати лет, но постоянно подвергавшегося нападениям сомалийских бандитов – шифты и к тому же с весьма неопределенным будущим, и поселил за тысячи километров к югу – на диких, заросших кустарником землях Тули в Ботсване, которые стали для меня второй родиной. Здесь я жил со львами и со своей подругой Джулией Дэвидсон.

В предыдущей книге я рассказал о наших первых приключениях, о том, как мы вместе охотились, играли и отдыхали, как львы подрастали, двигаясь навстречу полной свободе, независимости и сознанию владычества над занимаемой ими территорией.

Ощущая себя полноправным членом львиного прайда, я обладал уникальной, ни с чем не сравнимой возможностью наблюдать жизнь среди дикой природы глазами львов. Сначала я выступал в роли их защитника. Но настал день, и пришел их черед спасать мне жизнь – когда напавший на меня леопард уже изготовился сделать последний прыжок, Фьюрейя, преградив зверю путь, атаковала его. А там уже – с помощью братца и сестрички – добила врага.

Книга «Последние из свободных» заканчивается тем же эпизодом, каким начинается эта, – убийством южноафриканскими охотниками моего любимца Батиана. Он был для нас с Джулией вроде сына, вроде нашего первенца. Книга «Я всей душою с вами, львы!» охватывает период от тех горестных дней до настоящего времени. Я вовсе не желал снова пережить эти три чудовищных, изнурительных года, но приходится, пока я пишу эту книгу. Скажу честно, я взялся за перо, переломив себя, – настолько тягостной был почти весь этот период. А когда пишешь, пережитое снова предстает перед тобой.

Но я не могу не написать о наших с Джулией героических усилиях, направленных на защиту львов и вообще всей фауны Тули – земель, принадлежащих частным лицам, на стыке Ботсваны, Зимбабве и Южно-Африканской Республики. Нашим усилиям противостояли суровые условия жизни среди дикой природы, браконьерство, недостаток средств и сознательное противодействие. Время сказалось на наших отношениях с Джулией, что, в свою очередь, явилось новой преградой в работе. В результате борьбы очень часто побеждала смерть; мы пережили смерть человека, смерть львов, подозрения в убийстве, страх за нашу собственную жизнь… В итоге я в одиночку веду борьбу за свободу тех, кому посвятил себя целиком, – за свободу львов и, в частности, самой дорогой для меня львицы…

Я всей душою с вами, львы!

Идет грядущее неслышною стопой,

а настоящее летит стрелой,

а прошлое – я убедился в том —

осталось за недвижной мглой.



Я всей душой был с вами, львы,

но боль безвременных утрат,

мне предназначенных судьбой,

застила взгляд.



Она туманной пеленой колышется,

писать мешая,

но вдруг, рассказ свой завершая,

почувствую, что взор свободен мой,

и вот тогда, очистившись душой,

я снова буду с вами, львы!

Написано 19 октября 1994 г. во имя будущего.

Гарет Паттерсон



ПРОЛОГ

Четверо мужчин, держа оружие наготове, затаились – они ждали появления льва. Осел, которого они подстрелили накануне для приманки, грузно свисал теперь с соседнего дерева, прикованный цепью так, чтобы его невозможно было утащить. Прежде чем приволочь его сюда на буксире за машиной, мужчины вспороли ему брюхо, чтобы вытекающий желудочный сок приманил хищника к тому месту, где они сидели в засаде.

Ветер далеко разносил запах рубца, и вот уже у дерева собрались шакалы, то подскакивая близко, то отпрыгивая назад; при виде лакомства, что висело у них над головами, их глаза блестели: еще бы, тут хватит на целый пир! Мужчины же по-прежнему скрывались в кустах и оттуда периодически включали звукозапись, которая должна была приманить льва, – визги и хрипы пирующих гиен и шакалов.

А в двух километрах, под большим пастушьим деревом, отдыхал молодой самец.