Блистающий облака   ::   Паустовский Константин

Солнце пылало в воде. В прихотливом нагромождении опасностей, встреч и трудных часов ночной работы открылись контуры необычайной истории - близкой нашему веку и вместе с тем далёкой, как во сне. Газетная заметка об этой истории не вызвала бы и тени такого волнения, какое появилось в щетинистом лице капитана. Батурин был тоже взволнован. В этом волнении он провёл всю мягкую, полную зеленоватых закатов зиму, стоявшую на дворе в том году. Он понял, что история эта неизбежно зацепит его своим острым крылом и к прошлому возврата не будет. - Не будет! - кричал он про себя и смеялся. Искушённый читатель прочтёт эту историю и пожмёт плечами, -стоило ли так волноваться. Он скажет слова, способные погасить солнце:" Что же здесь особенного?" - и романтики стиснут зубы и отойдут в сторону.

ДНЕВНИК ЛЁТЧИКА

Вот рассказ Симбирцева. - Значит, вы слышали о лётчике Нелидове? Этой весной он разбился в Чердынских лесах во время агитполёта по северу. Его нашли в тайге на четвёртый день после падения. Он заблудился в тумане и отклонился далеко на север. Похоронили его в Чердыни. Он помолчал. - Нелидов - мой друг. Это была светлая и смелая голова. Он любил литературу не меньше своего лётного дела. В кабинке его самолёта нашли книгу О. Генри с пометками в записями на полях. Некоторые из них я вам прочту. Но дело не в записях. Нелидов оставил дневник. Он че решался брать его в полёты. "Разобьёшься - сгорит", - говорил он и оставлял его у сестры - киноартистки. Суть дела, ради которого я приехал, именно в этом дневнике. Дневник я видел ещё при жизни Нелидова, мельком просматривал и кое-что даже выписал. С большой этот научный и литературный труд можно назвать дневником. Это нечто совершенно новое в литературе, да и вообще в истории культурного человечества. Капитан кашлянул. - Как бы вам объяснить. Возьмём хотя бы план.. Начинается дневник с исследования, о сопротивлении воздуха при полёте. Много выкладок, цифр, но всё это неожиданно и очень кстати пересыпано мыслями из дневника Леонардо да Винчи, своими личными записями, теми чувствами, какие возникали у Нелидова при работе над этим специальным лётным вопросом. Он, конечно, исходил из положения Леонардо, простого и гениального, как закон тяготения. "Птица, - говорит да Винчи, - при полёте опирается на воздух, делая его более густым там, где она летит." Нелидов дал ряд изумительных наблюдений над полётом птиц, - особенно много он пишет о журавлином полёте. Здесь же Нелидов вставил короткий очерк о птицах в литературе - от иудейских голубей Майкова до голубей поэта Багрицкого, до чудесных его стихов о птицелове Диделе. Поначалу это кажется хаотичным, но через пять - десять страниц уже улавливаешь в обманчивом беспорядке записей облик человека, никогда не оглядывающегося назад. От этой темы Нелидов переходит к проекту авиамоторов. Он был лётчиком группы "четыре тысячи пятьсот метров". Лётчиков по выдержке и здоровому сердцу делят на несколько групп. Первая группа - тысяча пятьсот метров. В неё входят лётчики, которым выше тысячи пятьсот метров летать не разрешают. Группы, постепенно повышаясь, доходят до четырёх тысяч пятьсот метров, до группы " высотных лётчиков", куда был причислен Нелидов. Наилучшими он считал полёты "под потолок" - пока держит мотор. Естественно, что его занимал вопрос о высотных моторах. В этой области ему удалось сделать большое открытие. "Разве у нас моторы? - говаривал он. - Это несгораемые кассы." Обычно мотор в тысячу сил весит две тысячи кило. - Нелидов сконструировал тысячесильный мотор весом в пятьсот кило. Это значит, что самолёт с его мотором может взять вчетверо больше горючего и вчетверо удлинить полёт.