Брат мой   ::   Шукшин Василий

Ну, вот слу-шай: женись на ней. Если у тебя такие дела с семьей -- женись. Лучше ее тебе нигде не найти. Это я тебе не пьяный го-ворю. Я для того и выпил, чтобы сказать. Если смущает, что я тут со своей... с этой... с любовью, то не обращай внимания. Я тут пришей-пристебай, никогда она за меня не пойдет, мы все это прекрасно понимаем. А и пойдет, то что я с ней буду делать, с такой? За тебя пойдет. Кладу голову на отсечение: лучше ее ни в жизнь не найти. Ваня, братка, я рад буду: же-нись на ней. Живите здесь. Я найду себе!.. Их тут навалом. Дом поставишь, семья будет... Ты же крестьянин, Ваня, как ты можешь так легко уехать? Тут не Мамай прошел... Тут твои руки нужны, голова твоя умная. Разве ты не понима-ешь? Ты привык там, я знаю... Отвыкни. Трудно же без вас, черти! Мы справимся, урожай уберем, все сделаем... не то де-лали. -- Сеня крепко зажмурился, тряхнул головой. -- Не в этом дело. Вот ты говоришь: "Пусто". А что, мы не видим, что ли? Что, нам неохота, чтоб тут народу кишмя-кишело, чтоб гармошки орали по ночам, девки пели, чтоб праздники были, гуляли бы, на покос собирались? Помнишь, говоришь, покос-то? -- Сеня помолчал. -- Тоже люблю... Ребятишек бы своих косить учили. Помнишь, отец учил: "На пятку жми, сукин сын!" А про меня ты не думай, не жалей меня. Жалеть будешь -- мне обидно станет. Это мне тебя жалко, но я мол-чал. А сейчас -- раз уж пошел такой разговор -- говорю: жал-ко и удивительно. Как только у тебя сердце терпит? Эхх, -- вздохнул Сеня, -- братка милый мой...

-- А знаешь, какой дом можно сделать? -- сказал вдруг Иван. -Двухэтажный. Сейчас мода -- двухэтажные. Краси-во, я видел. Мне один раз даже во сне такой приснился...

-- Да зачем он, поди, двухэтажный-то?

-- Да что ты?! -- заволновался Иван. -- Знаешь, как удоб-но! Вот, смотри как: низ -- как обычный пятистенок, так? Но кладовка и сенцы не пристраиваются, а -- в срубе. Так?

-- А крыша как? Флигелем?

-- Нет, кругом. Теперь смотри: на втором этаже -- где кладовка и сенцы -- пойдет веранда. Причем ее можно про-пустить и с торца -- под окнами, балкон такой...

-- А крышу -- свесить, -- подхватил Сеня. -- А?

-- Но!

Сеня снялся с места и заходил по избе.

-- Знаешь, где его можно поставить? На берегу, где Змеи-ный лужок-то выходит... Где кузня-то была! Знаешь?

-- Знаю.

-- А баню прямо на берегу поставить...

-- А с кручи спустить трос...

-- Для чего?

-- Воду доставать. Ворот, колесо какое-нибудь -- и мо-тай.

-- Да там и принести не так уж высоко.

-- Да на кой черт носить, если можно приспособление сделать?

-- Ну да, -- согласился Сеня. -- А то жена беременная будет, ей тяжело будет.

При упоминании о "жене" оба как бы спохватились, за-мялись. Помолчали малость и выправились.

-- Еще я бы полати сделал в избе, -- сказал Сеня. -- Черт ее знает что -- люблю полати!

-- Помнишь, как мы на полатях спали?

-- Помню. Но полати -- это... Ну, можно и полати. А что баню -- на самом обрыве, -- это хорошо.

-- Как хорошо-то! Я люблю, когда моешься, чтоб из око-шечка далеко видно было. А еще лучше, когда в окошечке видно, как солнышко закатывается...

-- А дома самовар стоит.

-- А жена выйдет на крыльцо: "Сенька, ты ничего там?"

-- Помнишь, мама все выходила: "Ванька, вы ничего там? Не угорели?!" Эх, братка...

-- Вот пойди такая жизнь, я согласный по пятнадцать часов в день работать -- и ни разу не пожалуюсь. А в суббо-ту -- под воскресенье -поплыли бы лучить. Ох, я знаю одно место-о! В субботу завестись пораньше да хорошего смолья успеть заготовить -- хоть до утра рыбачь...

-- Любишь лучить?

-- Нет, я лучше с удочкой уважаю.

-- Верно, я тоже больше с удочкой люблю. Культурней как-то. Хошь, книжку возьми, возьми одеяло, раскинь на бе-режку -- так поваляйся, благодать. А детишки пойдут! Дети-шек с собой взять.

Иван качнул головой. И задумался.