Буколические сказы :: Гергенрёдер Игорь
Страница: 6 из 95 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕкогда мне выдали билет из врат небесных,напутствуя: -ну что ж,иди - живи... багаж мой был:следы от бывших крыльев, и свежий шрам посеянной души. и не было проклятий или гнева - к чему роптать на собственных детей... и мой исход,конечно,не был первым- за горьким опытом пожить среди людей... и Ты,спасибо,отпустил - но не оставил.... >> 28.08.10 - 20:45 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Хотелось думать: нет-нет, это не всерьёз! Ночь дышала истомой и что, казалось бы, могла сулить, как не упоение? Нас обступал сад, за деревьями темнел дом, чью шиферную крышу выбеливал свет луны. Та, кого я в мыслях уже страстно ласкал, направилась к постройке: по виду, летней кухне. У двери порывисто прошептала мне:
Не злись, но не нравишься ты больше! Что я сделал не так? — мой голос дрожал, и я едва не выругал себя от досады. Только полезь... — произнесла она с угрозой и повернула голову в сторону дома, — окна открыты, отец и брат спят чутко — сразу вскочат. Я молчал, невыразимо страшась одного: что придётся уйти. Она шептала: Сперва не нахальничал, смотрел на нас, будто перед тобой незнамо какие бесстыдницы. А как никто не видит, начал прилипать. Ишь! Я этого не люблю! Милая... — прошептал я покорно и елейно и принялся нанизывать одно ласковое выражение на другое... Она следила за мной: обнажённая, ладная, угрюмо насторожившаяся. Не улестишь! Мне твои слова — против души! Вы, городские, — люди притворные. Не городской я вовсе! В маленьком посёлке вырос. Но теперь-то в институте учишься... Это вина моя?.. — прошептал я жалобно. Она бросила запальчиво: Студент-умник! Будешь в институте своим подружкам рассказывать, какие деревенские девки бесстыжие, да и дуры ещё! как ты им головы кружил. Негодующая прелесть вошла во флигелёк, включила электричество и плотно закрыла дверь перед моим носом. В отчаянии я невольно возвёл глаза к небу. В нём стоял твёрдо очерченный месяц, лучились звёзды, испуская волны какого-то сладко будоражащего магнетизма. Смятение и горчайшая тоска внезапно родили во мне позыв к творчеству, стало слагаться стихотворение... Минуло минут десять, четверть часа. Я легонько постучался. Скребёшься, как котяра! — прозвучало ехидное. — А запора-то нет у двери. Я нажал на неё и попал в летнюю кухню. Сбоку у окошка стоял стол; у стены напротив, на покрытой тулупом лавке, полулежала моя любовь, она опоясалась чистым кухонным полотенцем. Студент-студентяра! — произнесла с наигранной враждебностью. Вдохновение, владевшее мной, пробудило во мне отвагу. Я стал решительно делать то, чего хотелось. Снял, уронил на пол рубашку, за нею — брюки; предварительно извлёк из заднего кармана и положил на стол записную книжку с авторучкой, которые всегда имею при себе. Моя пригожая легла на тулуп ничком, приподняла свою развитую попку и сделала вид, будто пытается рукой натянуть на ягодицу краешек полотенца. Волевым усилием я оторвал взгляд, присел на табуретку и принялся записывать мою импровизацию. Девушка смешливо наморщила носик. Поросячья ножка торчит, а он пишет! Что, что? — вырвалось у меня. — Как ты сказала? Подруга называет такие поросячьими ножками. Какие — такие? — спросил я обеспокоенно. Эдакие! У неё узнай! — и насмешница искушающе-игриво повиляла попкой. Подавив стон, я неимоверным напряжением заставил себя сосредоточиться на стихе; зачеркнув несколько слов, вписал новые. Ненаглядная села на лавке, развела ноги и, перед тем как прикрыть её ладошкой, продемонстрировала мне. Дай, что написал! Я вырвал из записной книжки листок, встал перед хозяйкой, прошептал заискивающе, как только смог: Хорошая... дотронься — и дам... Она прикоснулась к моему стоячему фаллосу, кратко и дразняще потеребила, затем, завладев листком, стала читать вслух: Пара лун взволнованно-устало В душной ночи жаждет опахала, Хочет и боится тонкой ласки Привередливо-застенчивая сказка. А упрямства крепкое копытце Победить её стыдливость тщится: Нежности с обидой вперемежку Искушают сказку-сладкоежку. Но она с собой играет в прятки — И, на таинство заманчивое падки, Продолжают препираться глупо Сказка и упрямая за-а-а...агадка. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|