Чокнутые   ::   Кунин Владимир

Пиранделло тут же сбросил с плеч кафтан, набросил его на девушку… Зайцев поспешно вытащил свою подзорную трубу, отвинтил окуляр, налил в него из трубы водки, проворковал:

- На-ко хлебни, Манечка…

Не чинясь, Маша выпила и пустила трубу по кругу. Когда очередь дошла до Герстнера, тот с инженерным интересом осмотрел трубу:

- Как же вы смотрите через водку, Тихон?

- А через ее завсегда лучше видно, Антон Францыч.

- Какой талантливый народ! - Герстнер выпил, передал трубу Родику. Тот налил себе в окуляр:

- Твое здоровье, Машенька. Тебя нам словно Бог послал…

- Вообще-то так оно и было, - весела ответила Маша.

Родик выпил и, потрясенно глядя на Машу, проговорил:

- Да, есть еще женщины в русских селеньях…

В Петербурге у отеля «Кулон» Родик руководил разгрузкой экипажа. Зайцев стоял на крыше кареты, сверху подавал багаж. Фрося охраняла поклажу

- бросалась на каждого проходящего.

- Жить будем здесь - каждому по комнатке. Штаб назначаю в апартаментах Антона Францевича. До утверждения проекта - никаких увольнений!

- Родик, я готов поверить в то, что вы действительно внук фельдмаршала Кутузова! - восхитился Герстнер.

- Нет, Антон Францевич, это легенда для провинциалов.

- А ежели мне отлучиться потребуется? - сверху спросил Зайцев.

- Считай себя мобилизованным, а посему на казарменном положении, - жестко отрезал Родик.

- Исхитряйся как-нибудь. На то ты и тайный агент, - усмехнулся Пиранделло.

- Ты еще мне будешь указывать!.. - обиделся Тихон.

- Не ссорьтесь, друзья мои, - сказал Герстнер. - Мы с вами начинаем грандиозное дело. И жить должны в мире и согласии.

- И в любви к ближнему, - добавила Маша и каждого одарила таким ласковым взглядом, что Пиранделло, не рассчитав собственных сил, резко рванул свою штангу с запяток.

Освободившись от гигантской тяжести, задние рессоры кареты мгновенно выпрямились, и карета скатапультировала тайного агента на балкон второго этажа, где Тихон и повис на руках в пяти метрах от земли.

- Вы куда, Тихон? - удивился Герстнер.

- Не балуй, - сказал Пиранделло.

Тихон в тоске смотрел вниз и скулил от ужаса.

- Отпусти руки, Тиша, не бойся, - ласково сказала ему Маша. - Отпусти. Я жду тебя…

Тихон разжал пальцы и под напряженным взглядом Маши опустился на землю. У всех рты раскрылись от изумления!

- Что надо сказать, Тихон? - спросила Маша.

- Слава те Господи… - еле выдавил из себя Зайцев.

- Правильно, - похвалила его Маша и спросила у Родика: - Что дальше делать, Родион Иванович?

На Крестовском острове у Меншикова рядом с дворцом была устроена купальня-бассейн с подогревом воды. Рядом - стол с самоваром, два кресла и лакей с полотенцами.

Светлейший плавал на спине, граф Потоцкий - по-собачьи. Потоцкий тихо информировал светлейшего:

- …Уйма рекомендательных писем и, конечно, последние донесения внедрившегося к ним агента сделали свое дело…

- То, что он добился приема у Бенкендорфа - полбеды. Беда, если Александр Христофорович представит его государю, - сказал Меншиков.

- А что, если… - и Потоцкий осекся.

- Говори, говори. Ум хорошо, а полтора лучше.

- А что, если преподнести Бенкендорфу ту шкатулочку…

Светлейший едва не утонул. Отплевался и заорал на Потоцкого:

- В Сибирь захотел?!.. В рудники? И нас всех в кандалы!.. Кому «шкатулочку»?! Второму человеку после царя?!.. Неподкупному Бенкендорфу?!.. Надо же додуматься!!!

Шеф корпуса жандармов граф Бенкендорф принимал у себя господина Герстнера и светски болтал с ним по-немецки:

- Я слышал, что за короткое время пребывания в России вы сумели даже создать круг единомышленников?

- Это прекрасные люди, ваше сиятельство! Истинные патриоты своего отечества. Моя благодарность им просто не знает границ! И мне очень хотелось бы…

Лучезарно улыбаясь, Бенкендорф встал.