Двое на качелях   ::   Гибсон Уильям

ДЖЕРРИ: Вы?

ГИТЕЛЬ: Да, а что вас удивляет? Я танцую.

ДЖЕРРИ: Понятно. Просто у меня сложилось впечатление, что балет вас не устраивает. Либо, наоборот, вы - его.

ГИТЕЛЬ (возмущенно): Ничего подобного! Я танцовщица! Вы шутите, я столько лет занимаюсь у самого Хосе!

ДЖЕРРИ: У какого Хосе?

ГИТЕЛЬ (изумленно): Вы что, притворяетесь?

ДЖЕРРИ: Иногда. Значит это вы в своем натуральном виде?

ГИТЕЛЬ: Конечно, не зря же я платила по семь пятьдесят за урок.

ДЖЕРРИ: А этот Мистер Америка - ваша последняя ошибка?

ГИТЕЛЬ: Кто-кто?

ДЖЕРРИ: Ваш муж.

ГИТЕЛЬ: Да нет, это не он. Уолли был у меня так недолго, что не успел сняться. Это Ларри.

ДЖЕРРИ (глубокомысленно): А, теперешняя ошибка. (рассматривает фотографии) А вот тут вы еще больше в натуре. У вас в самом деле такие хорошенькие ножки?

ГИТЕЛЬ: Ну да! То есть были раньше, до болезни, теперь-то я здорово похудела.

ДЖЕРРИ (став на цыпочки, чтобы лучше разглядеть фотографию): От этой вашей старомодной язвы? Тут, кажется, даже и ее можно разглядеть.

ГИТЕЛЬ: Нет, от язвы как раз поправляешься. Ведь надо есть шесть раз в день, с ума сойти. Когда у меня было последнее желудочное кровотечение, я прибавила восемнадцать фунтов. Я дивно выглядела.

Джерри оборачивается к ней, нахмурясь.

Это все говорили!

ДЖЕРРИ: Пос-лед-не-е кровотечение.

ГИТЕЛЬ: Да, надеюсь, последнее. А то ведь и крови не напасешься.

ДЖЕРРИ: Это не шутки. Сколько раз это у вас было?

ГИТЕЛЬ: Два. И надо же, когда у меня был такой цветущий вид, как никогда в жизни, меня вдруг - бац! - кладут на операцию.

ДЖЕРРИ: Язва?

ГИТЕЛЬ: Аппендицит! (смущаясь под его пристальным взглядом, смеется) Так что видите, сколько у меня дефектов в организме!

ДЖЕРРИ (после паузы поднимает кружку с молоком): За ваш организм без аппендикса. Я против излишеств. (пьет молоко)

ГИТЕЛЬ (весело засмеявшись, тоже отпивает из кружки): Ну вот, теперь все мои болезни вам известны. Расскажите о своих.

ДЖЕРРИ: О моих? У меня их нет.

ГИТЕЛЬ: Как вас угораздило сломать ногу в пяти местах?

ДЖЕРРИ: Ах, ногу!.. Она сломалась от горя. (осушив кружку, подходит к радиоприемнику. Включает его, смотрит на зеленый глазок, выключает, и, вынув сигарету, принимается шагать по комнате)

ГИТЕЛЬ: Знаете что - перестаньте метаться, сядьте и успокойтесь.

Джерри круто оборачивается, но она предупреждает его возражения.

Я не собираюсь вас нянчить, просто это действует мне на нервы.

ДЖЕРРИ (сухо): Я могу находиться лишь в двух состояниях, второе полуобморок. Между прочим, последнюю женщину, которая предложила мне сесть и успокоиться, я потом не мог привести в чувство девять лет. (садится на стул поодаль и снимает обертку с сигареты)

ГИТЕЛЬ (смотрит на него во все глаза): Кто была эта женщина?

ДЖЕРРИ: Ее имя выскочило из моей памяти. Но дело не в этом, а в том, как мы с вами решим.

ГИТЕЛЬ: Что решим?

ДЖЕРРИ: Оставаться мне у вас или нет. Я благодарен вам за приглашение, но не уверен, стоит ли вам настаивать. С другой стороны, здесь очень мило, а я не могу сослаться на то, что уже куда-то приглашен.

ГИТЕЛЬ (не сразу): Я вас не пойму, Джерри.

ДЖЕРРИ: Это только так кажется. Обычно меня понимают сравнительно легко.

ГИТЕЛЬ: Сначала вы долго на могли решить пригласить меня обедать или нет, а потом вдруг - бац! - в постель. Зачем вы так, это же пустая болтовня!

ДЖЕРРИ: Не столько болтовня, сколько разведка. Как сказала одна старушка: "Откуда мне знать, что я думаю, пока не услышу, что я скажу?"

ГИТЕЛЬ: Ага. Интересно, а вы всегда все решаете именно так?

ДЖЕРРИ: Именно как?

ГИТЕЛЬ: Головой.

ДЖЕРРИ: Видите ли, так есть такое серое вещество, которое удерживает меня от ложных шагов. А вы чем решаете?

ГИТЕЛЬ: В таких случаях - не головой. И я считаю, что один-два ложных шага иной раз могут вывести на новую дорогу.