Губин   ::   Горький Максим

- Ну - ладно! Твой верх... не желаю я, не хочу огорчать тебя... а - все-таки...

- Что - все-таки?

- А то, что умнейшей твоей душе на том свете...

- Нам бы с тобой, Яков Петрович, на этом жизнь нашу с честью окончить, а на том, бог даст, приспособимся...

- Ну, прощай!

За окном стало тихо. Потом тяжко вздохнула женщина.

- О, господи...

Надежда мягко, точно кошка, отскочила ко крыльцу, а я - не успел. Губин, выйдя из двери, увидал, что я отхожу от окна. Он надул щеки, ощетинился рыжим волосом и, красный, точно после драки, закричал, неожиданно высоким, злым криком:

- Ты - ты что? Долговязый чёрт... Не желаю тебя, не хочу работать с тобой... иди прочь!

В окне явилось темное лицо с большими синими глазами,- строгий хозяйский голос спросил:

- Это что еще за шум?

- Не желаю я...

- Ты иди ругаться на улицу, а здесь нельзя!

- Да! - обиженно крикнула Надежда, топнув ногой.- Что это такое? Какие...

Выскочила кухарка, с ухватом в руках, воинственно встала рядом с Надеждой и закричала:

- Вот видите - что значит мужиков в доме нет!..

Собираясь уходить, я всматривался в лицо хозяйки: синие зрачки глаз были странно расширены, они почти прикрывали белки, оставляя вокруг себя только тонкий, синеватый же ободок. Эти странные, жуткие глаза были неподвижны, казались слепыми и выкатившимися из орбит, точно женщина подавилась чем-то и задыхается. Ее кадык выдавался вперед, как зоб. Шёлк головки металлически блестел, и снова я невольно подумал:

"Железная голова..."

Губин осел, обмяк, лениво переругивался с кухаркой и не смотрел на меня.

- Прощай, хозяйка,- сказал я, проходя мимо окна.

Женщина не сразу, но ласково откликнулась:

- Прощай, дружок, прощай...

И склонила голову, подобную молотку, высветленному многими ударами о твердое.