Исповедь школьника   ::   Золотов Женя

То, о чем мы говорили, называется грехом против ближнего. А еще есть грех против себя, против своей души, против своей плоти… все-таки вы, наверное, понимаете, о чем я говорю? — Мы смущенно кивнули, потупив взгляд. — Понимаете, я вижу. Но человек слаб, он подвержен греху, подвержен страсти… Бывает, когда человек испытывает к другому человеку любовь, сильную любовь, его охватывает страсть, она завладевает им, и толкает его к греху… Эту страсть люди называют иногда любовью. Но это не есть истинная любовь. Бороться со страстью тяжело… Но главное, что мы имеем: вы сказали, что действительно любите друг друга, и вы из любви готовы отдать жизнь друг за друга, а это уже очень много. Понимаете, ребята? Истинная любовь должна быть жертвенная. Именно: ни страсть, ни стремление к обладанию друг другом, ни жажда наслаждения от близости с тем, кого любишь, но быть готовым разделить страдания вместе — вот истинная любовь. И не только помочь другу победить внешние невзгоды, но и суметь победить грех и страсть, а это очень трудно, и при этом сохранить в чистоте свою дружбу, свою братскую любовь? способны ли вы на это, ребята?

— Конечно, — воскликнули мы горячо.

Батюшка вздохнул, покачал головой.

— Дай-то Бог… Если вы способны действительно любить так, по-братски, если поймете, что это и есть настоящая любовь, то я уверен, сможете помочь друг другу, и спасетесь именно через любовь, жертвенную любовь… Помните — нет больше той любви, чем, если кто отдаст жизнь за друга своего… и поможет ему не погибнуть для жизни вечной…



Часть 14

Разговор с этим батюшкой произвел на нас большое впечатление. Наступила ночь, но спать не хотелось. Мы долго стояли на балконе, молчали. Настроение у нас было тихое, возвышенное. Мы смотрели на звезды — яркие, вечные и близкие, словно глаза Бога. Бога, который любит нас. Бога, который есть Любовь. Ведь и наша дружба, наша любовь — это Его дар. А мы любили друг друга и не задумывались об этом, просто вели себя, как неразумные маленькие дети.

— О чем ты думаешь? — тихо спросил я.

Ленька повернулся ко мне. Я видел в свете луны, как блестели его глаза.

— Понимаешь… — медленно сказал он. — Этот священник сказал нам много важного. Ведь любовь — это, в действительности, не та страсть, которая неудержимо влечет нас друг к другу, это — большая ответственность. Мы должны быть верны друг другу не только в счастье, но и в страдании. Мы должны не только искать от любви наслаждения — мы должны быть готовы и пожертвовать собой. Только тогда это и есть настоящая любовь.

— Да, это так, — согласился я. — Все правильно. Иначе мы не имеем права называть это любовью. Это просто так… игра, и все.

Мы помолчали. Потом Ленька сказал:

— Скоро мы возвратимся в Москву, к обычной жизни. Давай, — предложил он, поклянемся сейчас, здесь на этом Зачарованном острове, что как бы ни повернулась наша жизнь, что бы с нами ни случилось, какие бы нам препятствия ни встретились на пути, будем ли мы порознь или вместе, далеко или близко — мы всегда будем в ответе друг за друга, всегда придем друг другу на помощь, всегда поймем друг друга, всегда сможем друг на друга рассчитывать, и если будет нужно-то отдадим друг за друга и жизнь. Если мы друзья. Если мы любим друг друга — по-братски, по-настоящему. А ты любишь меня? — спросил он.

— Люблю, Ленька! — горячо воскликнул я. — Люблю больше жизни! По-настоящему. Ты — мой первый и единственный!

— И я тебя люблю, Женька. Ты — мой самый лучший друг. Я люблю тебя по-настоящему. И ты — мой первый и единственный.