Эмилия Галотти   ::   Лессинг Готхольд Эфраим

Эти глаза, полные прелести и скромности! Эти уста! А когда они открываются, чтобы говорить!.. А когда они улыбаются! О, эти уста!.. Я слышу шаги... Я еще слишком ревную тебя. (Поворачивает портрет лицом к стене.) Это, должно быть, Маринелли. Зачем я за ним посылал!.. Какое утро я бы мог провести!

Явление шестое

Принц, Маринелли.

Маринелли. Ваша светлость меня простит. Я не ожидал, что меня вызовут столь рано.

Принц. Мне захотелось поехать кататься. Утро было так прекрасно. Но теперь оно уже прошло. Прошла и у меня охота. (После короткой паузы.) Что у нас нового, Маринелли?

Маринелли. У меня нет никаких важных новостей... Графиня Орсина вчера приехала в город.

Принц. Вот уже от нее утреннее приветствие (Показывает на ее письмо.) Или что там еще может быть? Я на этот счет совсем не любопытен! Вы говорили с ней?

Маринелли. Ведь я, к сожалению, ее наперсник. Но если я когда-нибудь снова стану наперсником у дамы, которой вздумается серьезно вас полюбить, принц, то...

Принц. Зарока не дано, Маринелли!

Маринелли. Да? В самом деле, принц? Это может случиться? О! Значит, графиня не так уже неправа.

Принц. Во всяком случае, весьма неправа!.. Мое близкое бракосочетание с принцессой Массанской требует, чтобы я сперва порвал все связи подобного рода.

Маринелли. Если бы только это, Орсина безусловно должна была бы примириться со своей судьбой, как принц со своей.

Принц. Которая, бесспорно, тяжелее ее судьбы. Мое сердце приносится в жертву жалким государственным выгодам. А она должна только взять обратно свое сердце - ей не приходится отдавать его против воли.

Маринелли. Взять обратно? Почему же взять обратно? - спрашивает графиня. - Если речь идет только о супруге, с которой принца свяжет не любовь, а политика? Подле такой супруги фаворитка всегда найдет себе место. Она боится, что ею пожертвуют не для такой супруги, но...

Принц. Для новой возлюбленной?.. Ну, что ж! Не хотите ли вы вменить мне это в преступление, Маринелли?

Маринелли. Я?.. О! Не смешивайте меня, принц, с безумной, чьи слова я вам передаю... передаю из жалости. Ведь вчера она поистине меня чрезвычайно растрогала. Она совсем не хотела говорить о своих отношениях с вами. Она хотела казаться спокойной и холодной. Однако посреди самого незначащего разговора у нее вдруг вырвалось несколько слов намека на другую, и этим она выдала муки своего сердца. С самым веселым видом она говорила самые печальные вещи, а потом отпускала самые смешные шутки - с самым печальным лицом. Она ищет утешения в книгах. Боюсь, что они ее совсем доконают.

Принц. Так же, как они уже вывели из колеи ее бедный рассудок. Но ведь вы, Маринелли, если хотите вернуть меня к ней, не станете же прибегать именно к тому, что больше всего отдалило меня от нее. Если она сходит с ума от любви, то рано или поздно это случилось бы с ней и без любви. Ну, довольно о ней... Поговорим о чем-нибудь другом. Неужели в городе решительно ничего не случилось?

Маринелли. Да, почти что так... Ведь венчанье графа Аппиани, которое должно произойти сегодня, - все равно, что ничего.

Принц. Графа Аппиани? С кем же? Я должен бы знать, что он помолвлен.

Маринелли. Дело хранилось в строжайшей тайне. Да и нечего было подымать из-за него большой шум... Вы будете смеяться, принц... Такова судьба чувствительных душ! Любовь всегда играет с ними самые злые шутки. Девушка без состояния, без положения сумела завлечь его в свои сети с помощью некоторого притворства и яркого блеска добродетели, чувства, остроумия и... не знаю уж чего!

Принц. Кто может так полно, - так бездумно отдаваться обаянию невинности и красоты, тот, мне кажется, заслуживает скорее зависти, чем насмешки.