Энтропия   ::   Пинчон Томас Рагглз

Заключительный лязг ударных сделал свое дело. Митболл с содроганием пробудился, в тот самый момент, когда синхронное качание голов над корзиной прекратилось. Несколько секунд было слышно растворявшееся в шепоте дождя шипение пластинки.

– Аааррр, – объявил в тишине Митболл, с тоской глядя на пустую бутылку.

Кринкл плавно повернулся, улыбаясь, и протянул Митболлу косяк.

– Старик, тебе надо догнаться, – сказал он.

– Нет-нет, – возмутился Митболл, – сколько вам повторять, парни. Только не у меня. Вы должны понять: Вашингтон кишмя кишит легавыми.

Кринкл задумчиво посмотрел на него.

– Ну, Митболл, – сказал он, – тебе просто ничего больше не хочется.

– Хочу похмелиться, – простонал Митболл, – больше ничего. Выпить чего-нибудь осталось?

– Шампанское, я думаю, кончилось, – сказал Дюк. – Текила в ящике за холодильником.

Они врубили Эрла Бостика. Митболл остановился в дверях кухни, мрачно глядя на Шандора Рохаса.

– Лимоны, – чуть подумав, обронил он.

Он добрел до холодильника, достал три лимона и лед, после чего, нащупав бутылку, приступил к спасательной операции. Начал он с того, что, разрезая лимоны, пустил себе кровь, после чего принялся двумя руками выжимать из них сок, пытаясь при этом ногой колоть лед. Через десять минут он обнаружил, что каким-то чудом сварганил совершенно забойный текиловый коктейль.

– Выглядит аппетитно, – откомментировал Шандор Рохас. – Может, и мне такой же сделаешь?

Митболл недовольно поморщился.

– Кичи лофас о шегибе, – машинально ответил он и побрел в ванную.

– Послушай, – через минуту крикнул Митболл, ни к кому конкретно не обращаясь, – послушай, тут кто-то – или что-то? – спит.

Он потряс девушку за плечо.

– А-а, – отозвалась она.

– Тебе здесь не очень-то удобно, – заметил Митболл.

– Ну, – согласилась та.

Девушка зацепилась за душ, включила холодную воду и, скрестив ноги, села посреди брызг.

– Так-то лучше, – засмеялась она.

– Митболл, – закричал с кухни Рохас, – тут кто-то лезет в окно. Я подозреваю, что взломщик. Домушник-верхолаз.

– Что ты дергаешься, мы на четвертом этаже, – ответил Митболл и поскакал на кухню.

Какой-то косматый и мрачный человек стоял на пожарной лестнице и скребся в стекло. Митболл открыл окно.

– А, Саул, – сказал он.

– Ну и погодка, – сказал Саул. Обдав всех брызгами, он впрыгнул в кухню. – Ты, я полагаю, уже слышал.

– Мириам от тебя ушла, – сказал Митболл, – или что-то в этом духе – вот и все, что я слышал.

Внезапный шквал ударов во входную дверь прервал разговор.

– Да заходите вы, – призвал Шандор Рохас.

Дверь открылась, и появились три студентки из Джорджа Вашингтона, все – с философского. Каждая держала в руках трехлитровую бутыль «кьянти». Шандор подпрыгнул и помчался в гостиную.

– Мы слышали, здесь вечеринка, – сказала блондинка.

– Свежая кровь, свежая кровь, – заорал Шандор.

Бывший борец за свободу Венгрии, он являл собой хронический случай того, что некоторые критики мидл-класса называют «донжуанизмом округа Колумбия». Purche porti la gonnella, voi sapete quel che fa. Как у собаки Павлова: контральто или дуновение «Арпеж» – и у Шандора уже текли слюнки. Митболл мутным взором взглянул на протиснувшееся в кухню трио и пожал плечами.

– Ставьте вино в холодильник, – произнес он, – и с добрым утром.

В зеленом сумраке комнаты шея Обад, склонившейся над большими листами бумаги, напоминала золотистую дугу.