К своей звезде   ::   Пинчук Аркадий Федорович

«Что вы делаете, почему не отдаете открытку? Больше ведь мне ничего не должно быть!» – хотела крикнуть, но стояла затаив дыхание, пока не получила паспорт с открыткой. И только теперь увидела: ей улыбалась курносая блондинка с озорными глазами, оттененными добросовестно намазанными ресницами.

«…Самое удивительное, что все эти годы я верил и любил. И судьба не обманула меня…»

«Господи, – подумала Нина, прочитав эти строки, – он еще не понимает, что у меня муж и ребенок! Он еще не понимает, что все, что случилось, это катастрофа более ужасная, чем та, которая была десять лет назад».

Впрочем, она еще и сама не знала, какие сюрпризы ждут ее впереди, и только интуиция подсказывала, что те безоблачные встречи, те изумительные свидания, которые были мажорным аккомпанементом к их последним школьным денькам, уже не повторятся никогда.

В пятницу она получила вторую открытку. «Буду весь день с 8 утра и до поздней ночи ждать у входа в Исаакиевский собор. Не уйду ни на завтрак, ни на обед, ни на ужин. Знай это! Скорее бы только дождаться этого воскресенья. Жаль, что нельзя его поменять местами с пятницей».

Сказав, что ей надо пораньше сбегать к сотруднице, Нина ушла из дому в половине восьмого. Когда она вышла из такси у гостиницы «Астория», часы показывали начало девятого.

Она дважды обошла собор – это удивительное творение Монферрана, – послонялась между гигантскими колоннами из гранитных монолитов, трогая ладонью их гладкую холодную поверхность, пересекла асфальт и остановилась у сквера, отделяющего площадь от собора. Сердце уже не просто учащенно работало, оно било тревогу во все возможные колокола: заболел, задержан милицией, попал под машину!

И тут Нина почувствовала, что ноги ее подкашиваются, она вдруг отчетливо нашла простое, как день, объяснение случившемуся – ведь он летчик! Ведь он летает! Как же она забыла об этом? Ведь это всегда опасно!

Когда на здании Ленсовета электронное табло показало одиннадцать часов, Нина поняла: Ефимов не придет, надо что-то делать. И тут же созрело решение – ехать к нему. Несколько часов пути, подумаешь.

Уже с вокзала позвонила Олегу. «Сотрудница заболела, надо отвезти ее ребенка к родителям в деревню, выезжаю прямо сейчас, к вечеру вернусь…» Лгала вдохновенно, уверенная, что муж никогда не унизится до того, чтобы проверять ее.

На вокзале Нина купила каких-то газет, журналов, попыталась что-то читать, но сразу поняла – бесполезно. Смысл прочитанного не доходил до сознания. Воображение услужливо рисовало ей одну картину страшнее другой, мысли вертелись по замкнутой орбите, разорвать которую не было никаких сил.

Успокоение пришло в конце пути, когда Нина вышла из вагона и услышала в небе реактивный грохот. Сначала она не обратила на пролетевший самолет никакого внимания. Но спустя минуту-другую над городом вновь заклокотало что-то, раскатилось весенним громом от горизонта до горизонта, набрало силу и неожиданно оборвалось. «Просто у них сегодня полеты», – подумала Нина и вдруг почувствовала голод.

Таксист привез ее прямо к железным воротам военного городка.

– Тут они и летают, – сказал он, выключая счетчик. – Попросите на КПП солдата, он вам вызовет, кого надо.

За металлическим кружевом ворот прямой линией уходила вдаль серая полоса асфальта, упиралась в двухэтажный домик с башней, увенчанной стеклянным скворечником, и под прямым углом разбегалась вправо и влево.

«Здесь он работает, живет». Легкое дуновение ветра донесло запахи сохнущих трав и сгоревшего керосина. У горизонта, возле поблескивающего в лучах полуденного солнца самолета, беззвучно копошились люди. «Здесь он летает».

Когда? Куда? Что чувствует? О чем думает? Где бывает между полетами? Кто рядом с ним? Где дом его?

Вопросы обрушивались на нее, как горный камнепад.