Китайский проезд   ::   Тополь Эдуард

 — Лучше не клянись, сука! Сколько ты можешь дать?

— Не знаю… — протянул осторожный Зускин, его карие глаза забегали, как цифры в счетной машине. — Десять тысяч… — и тут же поправился: — Двадцать, Винни! Двадцать пять…

Но Винсент даже не счел нужным удостоить его взглядом. Он подошел к письменному столу, украшенному бюстом Моцарта, буклетами фирмы «Нью раша инвест, лтд.» и русско-американскими флажками. Всю эту муру он небрежным жестом отшвырнул в сторону, а собрал со стола только фотографии внуков Зускина и его двух домов в Санта-Монике и в Пасадене — фотографии, которые он сам принес, плюс те, которыми был украшен стол Зускина.

— Гуд бай, мой друг. Мои внуки тоже будут помнить твое имя, как икону…

С этими словами Винсент сунул фотки в карман и направился к двери. Но Зускин, конечно, окликнул его.

— О'кей, Винни, ты меня достал, — сказал он деловым тоном. — Я дам тебе сто тысяч.

— И шестьсот в конце недели, — быстро повернулся Винсент.

Но теперь перед ним сидел совершенно иной Зускин — с жестким, словно у старого грифа, лицом.

— Только сто, больше у меня нет, — спокойно сказал он. — Можешь оторвать мне яйца, если не веришь.

Винсент молчал, прикидывая, какую отсрочку он может получить у колумбийской мафии под эти сто тысяч.

— Но мы оформим этот заем у адвоката, — продолжил Зускин, открывая ящик стола и вынимая из него чековую книжку.

— Сука! — усмехнулся Винсент. — Когда я спасал твою жопу, я не звал адвокатов…

— Зря, — заметил Зускин. — Теперь я вижу, что если бы тот негр меня трахнул, мне бы это обошлось дешевле. — Он выписал чек на сто тысяч долларов и поднял глаза на Винсента: — И все-таки, как ты меня нашел?

Винсент взял чек, сверил подпись Зускина с его же подписью на цветном буклете «Нью раша инвест, лтд.» и только после этого вытащил из кармана пригласительный билет на Первый американо-российский бизнес-форум, швырнул его Зускину:

— Ты разослал свои ебаные приглашения всем банкирам, в том числе президенту «Санта-Фе траст сэвинг», верно?

Зускин кивнул.

— А я вчера пришел к нему, чтобы отсрочить уплату своего долга. Кстати, его зовут Амадео Джонсон, и ему принадлежат шесть подпольных игорных домов в Гардене и Западном Голливуде. И он говорит мне: «Слушай, ты получил приглашение на этот ебаный американо-российский форум?» Я говорю: «Нет, а что?» Он говорит: «Странно! Мне кажется, это тот самый Зускин, которого ты своими шутками снял с моего члена в Риверсайдской тюрьме. Только почему он прислал приглашение мне, а не тебе? Может, мне все-таки пойти на этот форум и трахнуть его наконец?»

Ужас на лице Зускина вызвал улыбку у Винсента.

— Как видишь, — сказал он, — я второй раз спас твою жопу от разрыва дырки. И всего лишь за сто ебаных гранс. А ты хочешь оформить эту ерунду у адвоката! Ты действительно scum вонючий! Мне даже стыдно, что я три года сидел с тобой в одной камере! Три года моей юности на такое дерьмо! — И Винсент снова чуть не вспылил: он был очень впечатлительным человеком.

Даже несколько минут спустя, при выходе из отеля, он все еще был в расстроенных чувствах. И когда увидел возле своего белого «ламборджини» двух русских — высокого и худого тридцатилетнего блондина-очкарика в светлом костюме и такого же молодого, но в шортах и в дешевой майке, толстяка весом под двести сорок фунтов, — вскипел мгновенно. Тем паче что блондин-очкарик бесцеремонно заглядывал в машину, лапая руками дорогие затененные стекла, приспущенные в дверцах по случаю теплой погоды, а неряшливо одетый толстяк, присев на корточки, щупал диковинные кевларовые закрылки необычно широких шин его машины.

— Эй, вы! — грубо крикнул им Винсент, направляясь к «ламборджини». — Отвалите от машины!

Но русские бестрепетно повернулись к нему.