Лапландские непутевки   ::   Седлова Валентина

Когда я умудрилась последовательно грохнуться с бампера шишиги, а потом с сиденья Уазика, поняла, что пора себя с крыши снимать во избежание несчастных случаев.

Проезжаем мимо старого Сталинского лагеря. Остатки колючей проволоки, фундамента деревянных бараков. Все поросло лесом, будто бы и не было здесь ничего. Если не полениться, запросто можно восстановить план лагеря. Хотя и походить придется — он довольно большой. Фотографы тут же принимаются за работу.

По построенной зеками дороге едем до поселка Октябрьский. Дождь изредка прекращается, но все уже вымотаны. И тут нас ждет отличный сюрприз! Теплая ночевка в квартире с горячей водой и ванной! Узнав об этом, команда приободрилась, а ужин и вовсе получился почти праздничным.

Утром, понаблюдав за козлами, чешущими рога за бамперы, трогаемся в сторону Хибин. Нас ждет база МЧС на Коэльпорре. Погода начинает радовать, вовсю светит солнце. Закупившись в Кировске провиантом, выезжаем на горную дорогу. Я в компании Банкира снова возвращаюсь на крышу: вид отсюда открывается просто фантастический. В итоге для наших фотографов это был один из самых «хлебных» дней: синие, черные и зеленые горы, водопад и бирюзовые, прозрачные до дна озера.

После поездки на водопад, устраиваемся на стоянку. Кто-то за смешные деньги оккупирует деревянные домики, мы с Шурой и Колей склоняемся к постановке палаток. Тут же выясняется, что здесь есть баня. После недолгого колебания решаю составить компанию остальным. Воронежцы, отправившиеся в первый заход, по возвращении отдельно предупреждают, что главный гвоздь программы — купание в горной речке. Конечно же, именно там мы все и оказались. Правда, в первый раз я зашла туда только по колено, а потом начала размышлять, хочу ли зайти дальше или нет. Организм возмущенно орал «забери меня отсюда», и я решила его послушаться. Знатоки растолковали мне, что много думать вредно, и в следующий раз я уже последовала примеру остальных. Оказалось — очень приятно. Особенно когда ныряние уже позади, а ты дефилирующей походкой пилишь в сторону бани.

Где-то в пол-двенадцатого народ отправился в ночное. То есть в поездку по озерам, в частности — на Гольцово озеро. Богдан и Воронежцы укатили туда чуть раньше в надежде на рыбалку, а мы просто поехали кататься. Вместе с Леной, приняв по чуть-чуть для согрева и от простуды, сидим на крыше шишиги. Едем с ветерком. Небо черное в звездах, сзади Оборотень всю имеющуюся иллюминацию включил. Красота.

Когда мы выехали на берег озера, а шишига и не подумала затормозить, я заподозрила неладное, но было уже поздно. Мы влетели прямо в озеро, потом ненадолго выскочили на песчаную косу (или бережок?) и снова ушли в водные пучины. Оглянувшись на Оборотня и увидев, как вода заливает его лобовое стекло, я нервно икнула и назад больше уже не смотрела во избежание нервного стресса. Мы ж только-только воду из фар слили и лампочки поменяли. Так что — опять?!

Блюдца озера сменялись короткими песчаными перемычками, и мы снова и снова изображали из себя крейсер. Воссоединившись с остальными, побродили по берегу, полюбовались местными красотами, узнали, что рыбалка не задалась, после чего неспешно отправились обратно. Мы с Банкиром махнулись местами, и он с фотоаппаратом полез на крышу, а я на штурманское место в Уазик. Я поняла, что поездки по озерам изнутри Уазки воспринимаются не так страшно, как выглядят снаружи. Единственное, что заставляло нас с Оборотнем дружно материться — это Сашины полеты по крыше шишиги с зажатым в руке фотоаппаратом. Жажда удачного снимка задавила в нем инстинкты самосохранения, и пару раз мы точно были уверены, что он слетит к нам на капот или под колеса. Но Бог миловал. На базе Оборотень пригрозил Банкиру, что в следующий раз напялит на него монтажный пояс. Саша попыток возражения не предпринимал.