Муж как все мужья   ::   Севела Эфраим

Эти доллары помогут укрепить страну, которую она так любит. А что делает она? Она останавливается у нас, садится нам на голову, чтоб, Боже упаси, не потратить лишний доллар, и превращает нашу жизнь в форменный ад. И добьется, что меня хватит кондрашка. А, как ты знаешь, я — солдат. В резерве. Следовательно, она не только не помогает нашей стране, а, наоборот, ослабляет обороноспособность Израиля.

Ципора (смеясь). Послушать тебя, так моя бедная тетя опаснее террориста.

Дов. По сравнению « твоей тетей весь арабский террор — детский лепет.

Ципора. Ладно. Давайте посмотрим, когда этот «террорист» прибывает. Надо будет встретить ее в аэропорту. (Читает телеграмму.) Нью-Йорк — Тель-Авив. Рейс Эл-Аль 475. Надо звонить в аэропорт, узнать, когда этот рейс прибывает. Может быть, мы уже опоздали и бедная тетя дожидается нас на чемоданах.

Дочь вскакивает из-за стола, заглядывает в телефонную книгу и набирает номер.

Дочь. Линия занята.

Дов. Набирай. Еще и еще. Может быть, к вечеру линия освободится. В Израиле один аэропорт и четыре миллиона евреев, которые больше всего на свете любят висеть на телефоне. Сумасшедший дом!

Младший сын. Но тебе же нравится здесь.

Дов. Ципора! Ты слышала? Мой сын назвал меня сумасшедшим!

Ципора. Оставь его в покое. (Дочери.) Ну, ты пробилась?

Дочь. Все еще занято.

Дов (сыну, назидательно). Да, Израиль — сумасшедший дом. Но это мой дом. И другого у меня нет.

Ципора. Дай им спокойно позавтракать. Они опоздают в школу.

Дов. А что им мешает? Пусть едят на здоровье. (Младшему сыну.) Вынь палец из носа. Я тебе говорю, Альберт Эйнштейн. Если я еще раз увижу у любого из вас палец в носу, я вырву этот палец с корнем. Вы меня поняли? Боже милостивый! Мы — мудрейший народ, давший миру Священное писание, десять заповедей, на которых стоит вся цивилизация, ковыряем в носу, как дикари, и не сгораем от стыда. Половина Израиля не может вытащить свои пальцы из своих носов. Даже на глазах у иностранцев. И всякий раз я сгораю от стыда.

Дочь (кладя на аппарат телефонную трубку). Самолет прибывает в 7.30. Завтра.

Ципора. Слава Богу! Мы успеем ее встретить. Ведите себя, дети, прилично. Порадуйте нашу тетю.

Младший сын. Надеюсь, она едет не с пустыми руками?

Дов (шлепнув его по затылку). Ты — циник, Барух Спиноза.

Дов отставил недопитую чашку кофе, закурил сигарету, пустил струйку дыма из волосатых ноздрей и с нежностью посмотрел на склоненные головы детей, поспешно завершающих завтрак. Лицо его смягчилось, и от избытка чувств он запустил свой палец глубоко в ноздрю и стал сладостно ковырять в носу.



20. Экстерьер.

Улица Тель-Авива.

(День)

Дов с семейством на прогулке. Останавливаются у киоска, заказывают соки. Продавец выжимает сок из грейпфрута, апельсина, киви и моркови. Эту смесь пьет только Дов, а жена и дети предпочитают сок только из одного фрукта. И все они пьют через соломинки из высоких стаканов и с достоинством оглядывают прохожих. Семья отдыхает. Семья наслаждается отдыхом.

А тем временем, нарушая покой, по улице движется шумная демонстрация с плакатами. На всех транспарантах надпись: «Вернем оккупированные территории арабам в обмен на мир между нашими народами».

Дов. Вот за что я люблю наш Израиль — за демократизм. Ты можешь орать все, что тебе вздумается. Хочешь биться головой об стену? Ради бога! На здоровье! Только стену не сломай! Она ведь чья-то собственность.

Ципора. Ая решительно против демократии.

Дети (наперебой). Ты, мама? Против демократии?

Ципора. Против! Вашему отцу хоть бы на время заткнули рот… и он бы не молол столько глупостей.

Дов (не обидевшись). И это еще раз доказывает, что ты всего лишь женщина. И ничего больше. А мы, мужчины, — политики. Вот, к примеру, смотри, глупая женщина. Что требуют эти демократы? Они страстно желают мира нашей стране.