Наезд   ::   Спектр Владимир

Хотя стоит ли говорить друзьям о том, что не до конца ясно самому? Разве только если хочешь показаться смешным или если и вправду веришь в такие сказочные дела, как «дружба». Если вообще у тебя есть друзья. Поэтому я говорю совсем другое.

– Знаешь, Казак, там, в этой святая святых глобализации, я вдруг отчетливо осознал, что же это за херня. В смысле, все это мировое финансовое объединение, мегаполитика, развитие индустриально-технологической системы. Ведь это же сражение, Колян, самая настоящая мясорубка.

– И за что сражение ведется?

– Да хотя бы за территории. Холодную войну социалистический лагерь просрал. Появились огромные пространства, свободные от экономического влияния. Вот за них-то крупнейшие корпорации и дерутся. Наше правительство давно на коленях перед международными Корпорациями: «Земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет, придите княжить и владеть нами!» Это ли не извечно рабская психология славян? Об этом не пишет пресса, об этом молчит TV, но новая мировая война началась. И на этой войне, как и на всякой другой, есть жертвы и победители. Победители известны, в логове одного из них мы сегодня побывали.

– А жертвы?

– Это мы, Колян. Все те, кто предоставляет им рекламные места, те, кто печатает для них банера, те, кто ночами не спит, выдумывая для них идиотские рекламные панегирики… Знаешь, все для чего?

– Ну?

– Для того чтобы больше и больше невинных детей травились их сраными химическими батончиками, отдавая им все деньги, что заработали родители, гробя свое здоровье на других корпоративных каторгах.

– Так, значит, они и есть жертвы! Ну а мы-то почему?

– Да потому, что рано или поздно корпорации прижмут нас, задавят своими деньгами, и мы из мелкого, но довольно независимого агентства, превратимся в карманное рекламное подразделение Mars. Ты, к примеру, станешь заместителем начальника отдела.

– А почему не начальником?

– Много хочешь! Начальником будет какой-нибудь отожравшийся на русском борще америкос из головной конторы. Ему ни одна Люся не давала в родном Детройте, и вот он нашел в России свое блядское счастье.

– А ты чем будешь заниматься?

– Я буду безработным. Для таких распиздяев, как я, у корпоративных наци рабочих мест не предусмотрено.

Казак заказывает кофе.

«Вот тогда и наступит время для моего „узи“», – думаю я про себя.

* * *



Ближе к вечеру мне позвонила Марина, мой личный секретарь. Нервная и худая до такой степени, что можно подумать, она на эйче, не будь она столь экспрессивна. Марина давно работает у меня, почти четыре года. Еще с тех самых пор, когда мы только-только начинали приподниматься. Когда я еще ездил на скромной «трешке», а Казак – на старенькой «А4». Тогда она была нашим общим секретарем. Сидела в офисе и отвечала на звонки. Это уже потом, с появлением прямых инвестиций, с получением в Федеральном промышленном банке овердрафта, с заключением трехлетнего контракта на крышную установку для IBM она стала работать персонально со мной. Наверное, в отношениях типа «секретарь – босс» всегда есть сексуальный аспект. Конечно, я ебал Марину. Нервная и худая, это же мой типаж! Такие обычно трахаются как звери, отдаваясь процессу целиком, погружаясь в процесс, теряя разум и человеческий облик. Давно это было, буквально через пару месяцев после ее поступления к нам на работу. У нас даже было что-то вроде романа. Ну, хуй с ним, не романа, а так, новеллки. По-моему, продолжалась она целых две недели или около того. Все вокруг только и твердили, мол, нельзя мешать работу и секс. Конечно, психологи правы! Они на этой хуйне собаку съели. Они деньги получают за всякие фашистские штуки типа нематериального стимулирования, разве можно переть против их компетентного мнения! Никаких сексуальных интересов во время работы! Если у тебя встанет, сделай вид, что ты и сам не в курсе, с чего бы это.