Подборка Тамары Зибуновой   ::   Довлатов Сергей Донатович

В общем, мы - бедные, довольно знаменитые, грустные и, в общем, достаточно старые. Мечтаем о настоящем читателе, о российской аудитории, об атмосфере родного языка и теплых человеческих отношениях. Американцы замечательные люди, но раскрываются они только когда беседуют с психоаналитиком, деньги одалживать не принято /этим занимается банк/, звонить среди ночи не принято, жрать в гостях не принято, все занимаются собой. Это вообще-то прекрасно, но мы не привыкли. О еврейской эмиграции не хочу и говорить, тут нужны Ильф с Петровым.

Америка - прекрасная страна, но мы слишком поздно сюда приехали /потому-то наши дети так и отличаются от нас/, мы не привыкли к реальной законности, не привыкли к денежно-сориентированным отношениям и механизмам, не привыкли к уверенности, ко многому такому, что нам кажется равнодушием.

Конечно, если считать, что я уехал ради литературы, ради того, чтобы печататься, то этого я достиг, но, к сожалению, это не все, далеко не все. Оказывается, что быть в "обществе изобилия" сносным писателем, но бедным человеком - трудно, вы даже не можете себе представить - насколько. При этом, наше поколение до смерти своего статуса не изменит, разве что Катя или Коля будут жить по-американски, чего я им от души желаю,

но сам этого осуществить не могу. Да и мотив "едем ради детей" - в общем, зыбкий, никто из нас не знает, где и в чем наши дети будут счастливы.

* * *

... Дома, судя по всему, что-то происходит, но пока не совсем ясно что именно. Дай Бог, чтобы что-то изменилось к лучшему. я при всем своем пессимизме уверен, что мы все еще увидимся. /1986 г./

* * *

... Статью Трифонова в "Неве" я прочитал.. /статья, в которой ленинградский журналист Г. Трифонов спекулятивно использовал личные письма С. Довлатова - прим./ Гешка Трифонов - мразь. Как ни странно, я сделал ему довольно много хорошего...

Между прочим, радио, с которым я связан и которое упоминает свинтус Геша, поддерживает Горбачева и его начинания куда энергичнее, чем добрая половина советской номенклатуры.

Литературные дела мои (вопреки заверениям Трифонова) как-то продолжаются. Скоро выйдет по-английски "Наши", которая так шокировала Борю /двоюродный брат С. Довлатова - Т.З./, уж не знаю чем. Не мое дело судить о качестве прозы, но обо всех моих родных там написано с любовью, это многократно отмечалось во всех рецензиях. А рассказ про брата отдельно печатался в лучших журналах на разных языках. Мне очень жаль, если я кого-то обидел.

В октябре я выступаю в Лос-Анжелесе, в ноябре в Монреале, а в декабре совсем близко от вас - в Вене, куда еду вместе с Иосифом /Бродским - Т.З./. Он болен, то и дело оказывается в госпитале, но продолжает курить и даже выпивать. Он говорит:

"Если не закурить после кофе, то на хрена просыпаться?"

1987 г.

* * *

Обо всех изменениях в вашей жизни я узнаю одновременно с вами. Может быть, из этого что-то получится.

Странная у меня судьба: в Союзе я - "бывший", продавшийся за чечевичную похлебку, а здесь меня считают чуть ли не большевиком, или во всяком случае розовым...

* * *

О том, что происходит у вас, я все знаю, все газеты доступны, включая эстонские. В "Молодежи Эстонии" недавно увидел свою фамилию, причем в нейтральном контексте...

У нас все по-старому. Я довольно много езжу. Убедился, что жить можно лишь в трех местах: Ленинграде, Нью-Йорке и Таллине. Впрочем, в Ленинграде и Таллине я давно не был.

* * *

Мои несчастные рассказы - это моя частная собственность, охраняемая соответствующим законодательством всего цивилизованного мира, это источник моего существования и единственная ценность, которой я обладаю. Мысль о том, что в печать каким-то образом проникнут старые, изъятые из обращения и не подготовленные мною самим к публикации вещи, приводит меня в ужас...