Пустынная тропа   ::   Виан Борис

Им также разрешалось проводить свободный час в баре, открытом по соседству при музее Клюнийскими аббатами Лазарем Вейлем и Жозефом Симоновичем. Фидель любил зайти в бар и побеседовать с хозяевами: их глубокие познания в области искусства ваяния надгробий и оригинальность их суждений восхищали прилежного юношу, который забывал о памятниках лишь для того, чтобы воскресить в памяти прелестный образ своей невесты Ноэми.

Ноэми - ее отец был инспектором, а мать прекрасно сохранилась - жила на бульваре Сен-Жермен в скромной двенадцатикомнатной квартирке на третьем этаже; у нее были две сестры одного с нею возраста и три брата, из которых один был на год старше, почему в семье его называли старшим.

Иногда Ноэми заходила в бар при музее провести полчасика с женихом под отеческим оком Жозефа Симоновича, и молодые люди обменивались нежными клятвами, потягивая "Дух Смерти", шедевр Жозефа.

По правилам учащимся не полагалось пить ничего крепче черного кофе с капелькой ликера, но иногда они позволяли себе небольшие нарушения без серьезных последствий для своего морального облика: их корректность оставалась безупречной.

В этот вечер Фидель не виделся с Ноэми. Он назначил встречу Лорану, своему старому школьному другу, теперь практиканту в больнице Отель-Дье. Лоран часто дежурил по ночам и мог отлучиться, когда бывало не слишком много работы.

На этот раз Лоран опоздал: когда он пришел, было уже без двадцати час. Ему пришлось задержаться: в больницу привезли какого-то пьяницу в сопровождении пяти-шести жандармов, как обычно бывает в подобных случаях. Врачи не могли понять, был ли он действительно пьян, однако добросовестность полицейских, избивших его до полусмерти, не оставляла сомнений, и так как он пребывал в бессознательном состоянии, снять с него показания не удалось.

- Он кричал: "Да здравствует свобода!", - сказал один из жандармов, - и переходил улицу в неположенном месте.

- Ну, пришлось ему вмазать, - сказал другой. - Разве можно допустить, чтобы в студенческом квартале лица в состоянии опьянения подавали дурной пример молодежи?

От стыда бедняга скончался под наркозом еще до операции: это и задержало Лорана. К счастью, его коллега Петер Нья остался на дежурстве и занялся пострадавшим.

- Когда твоя свадьба? - спросил Лоран.

- На той неделе...

- А когда мы похороним твою холостяцкую жизнь? Ты готов к этому мероприятию?

- Ну, - рассмеялся Фидель, - наверно, тоже на той неделе.

- Знаешь, - сказал Лоран, - надо тебе серьезно этим заняться.

- Я и занимаюсь.

- Кого же ты пригласишь?

- Тебя, Пьера и Майора.

- Кто это - Майор?

- Друг Пьера. Пьер очень хочет нас познакомить.

- А что он собой представляет?

- Пьер говорит, что он посетил массу кладбищ и может быть полезен для моей карьеры. И вообще это занятный человек.

- Майор так Майор, - согласился Лоран. - А девушки?

- О! - возмутился Фидель. - Никаких девушек! Подумай, ведь через три дня я женюсь.

- А зачем же, по-твоему, хоронят холостяцкую жизнь?

- Похороны - дело серьезное, - протянул Фидель, - и я хочу дать моей невесте то же, чего требую от нее.

- То есть абсолютную невинность? - уточнил Лоран.

- По крайней мере, относительную, - сказал Фидель, потупившись.

- Ладно! - заключил Лоран.- Стало быть - мальчишник.

- Разумеется, - ответил Фидель. - В среду в семь вечера у меня.

Пробило час ночи, и друзья вышли из бара. Лоран попрощался с Жозефом, пожал руку Фиделю и направился к больнице.

Фидель вернулся к своим одноклассникам в южный склеп, где проходили занятия. Там же помещался выставочный зал для курсовых и дипломных проектов.

Начался урок.