ВРЕМЕНИ В ОБРЕЗ   ::   Роберт Шекли

Недовольство дошло до высшей точки, почти восемьдесят процентов населения - за независимость, из них двадцать процентов готовы отстаивать свободу с оружием в руках. Да вы же сами все это знаете, статистика вам хорошо извести на. Почему я должен повторяться?

- Нам действительно все это известно, - согласился Бикр. - И, невзирая на вашу склонность к преувеличениям, эти сведения более-менее правдивы. Но ваши выводы не так уж и очевидны. Например, если мы сейчас достаточно сильны, то можно предполагать, что через полгода мы станем еще сильнее. На несколько лет внимание Ирака будет приковано к курдам. Почему мы должны бросаться на приступ именно сейчас?

- Потому что МЫ не станем сильнее, - ответил Лахт. - Наш народ не настолько одарен бесконечной терпеливостью, как вы. То, чего хотят ракканцы, им нужно немедленно, не через год, не через тридцать лет, а сейчас. Оружие уже роздано, обстановка в городах приближается к критической точке. Как долго, по-вашему, мы можем удерживать их в таком напряжении? Если мы сейчас промедлим безо всякой видимой причины, мы тем самым докажем людям, что наше движение не оправдывает своих целей, и подтолкнем их к другим, более решительным группировкам, например к коммунистам. Друзья мои, либо мы начинаем революцию сейчас, либо мы упускаем ее из рук навсегда.

- Я не против немедленных действий, - сказал Бикр. - Несмотря на все недостатки, которые вы приписываете мне, я стремлюсь освободить наш народ не меньше, чем вы сами. Но это слишком серьезно - призвать к восстанию население небольшой страны против сильного соседа. Это может закончиться ужасно, не для нас с вами, Лахт, а в первую очередь для наших сограждан.

- Я понимаю, - ответил Лахт. - И наш народ тоже понимает это.

- Да, понимает, - вмешался Рауди, - отчасти. И смотрит на нас как на проводников. Мы ведь не только поведем их к независимости, но и укажем наиболее подходящий по всем соображениям момент для выступления. Это наш священный долг.

- Идиоты! - взревел Лахт. - Вы что, решили преподать мне урок школьной этики? Конечно, это наш долг! Естественно, мы обязаны здраво оценить обстановку, прежде чем поднять народ на восстание. Вы, тупые недоумки, почему, по-вашему, я прибег к помощи американцев? Какого черта, как вы думаете, здесь сидит мистер Дэйн?

Дэйн развалился на диване и лениво листал журнал. Он поднял глаза и сказал:

- Я и сам удивляюсь.

- Прошу прощения, - извинился Лахт. - Конечно, нам следовало обсудить все это еще до вашего прибытия. К несчастью, бесконечные споры и дискуссии обязательны для политических ссыльных. Чем меньше у них реальной власти, тем строже становятся их принципы и тем сильнее чувство долга. Но к делу: я просил американцев прислать нам заслуживающего доверия агента, профессионального оперативника ЦРУ...

- Я не из ЦРУ, - перебил его Дэйн.

Брови Лахта поползли вверх.

- Нет?

- Нет. Не обязательно работать на ЦРУ, чтобы заслуживать доверия. У нас есть еще военная разведка, морская и воздушная разведки и много чего другого.

- Откуда же вы, мистер Дэйн?

- Я - из чего другого.

- А у вашей организации есть название?

- Безусловно, - ответил Дэйн. - Называйте, как хотите. Например, Особый отдел, подраздел номер два.

- Что это означает?

- То же, что и Центральное разведывательное управление.

- Но, в таком случае, кто ваш генеральный спонсор?

- Некоторые считают, - угрюмо проронил Дэйн, - что мы давно являемся правой рукой "Корпуса мира". Другие думают, что мы - ударная сила сенатской комиссии по ассигнованиям...

- Мне это не нравится, - сказал Лахт. - Сейчас не время шутить.

- Как раз наоборот, - возразил Дэйн. - Считается, что наша организация секретна. Значит, она секретна и для вас.

- Мы специально попросили помощи у ЦРУ...