Танцуют все!   ::   Алексеева Яна

   - Где? - не торопясь отпускать шею невольной жертвы перепадов настроения, спросила девушка.

   - В З-золотой гостиной левого крыла...

   Величественно кивнув, леди разжала пальцы, огладила смятый ворот ливреи прислужника, и танцующим шагом направилась вверх. Та-ак, Золотая гостиная, значит. Какая честь! Ведь там принимают близких знакомых и особенно полезных подчиненных. К какой категории можно отнести себя?

   Посмотрим, разминая пальцы, подумала она, что скажет герцог. И определим...

   Шагая по широкому безлюдному коридору, миновала несколько изукрашенных инкрустацией дверей. Пустующие детские, будуар герцогини, малые гостиные... увешанные гобеленами стены, сияющие белыми огнями канделябры. Двойные двери в конце пути услужливо распахнуты, и по-прежнему не видно никаких слуг! Золотая гостиная больше похожа на библиотеку из-за стоящих вдоль стен шкафов, полных редких книг и летописей. Светло-желтый ковер, мягкие, обитые бежевым шелком кресла, украшенный изысканным узором потолок, огромное полукруглое окно напротив входа и стол, расставивший толстые ножки чуть слева от дверей. Так, чтоб не попадать под прямую атаку. Очень предусмотрительно.

   А за столом, купаясь в солнечных лучах, но не получая от этого ни капли удовольствия, сидел герцог Эйден.

   Девушка замерла в пяти шагах от стола, вежливо склонила голову и произнесла:

   - Вы звали меня, и я пришла, мой лорд.

   Замерла, ожидая хоть какой-то ответной реакции, и попыталась отстраненно оценить своего отца. С новой точки зрения, не как послушная дочь своего повелителя, а как противника в предстоящем поединке. Время растянулось, будто капля меда, медленно скатывающаяся с листа. Итак, среднего роста, сухощавый и статный, узкое бесстрастное лицо с сурово сдвинутыми густыми бровями, орлиный нос, холодные темно-карие глаза.

   Довольно изящные руки скорее музыканта, чем бойца, спокойно лежат на столешнице поверх каких-то бумаг. Спокойствие и уверенность в собственных силе и уме... Мужчина ожег девушку недовольным взглядом, на что та безмятежно улыбнулась. Герцог, похоже, для исправления осанки проглотивший шпагу, выпрямился еще сильнее, пытаясь стать выше, не поднимаясь из-за стола.

   - Разумеется, - равнодушно бросил лорд, - но я надеялся, что ваш вид во время визита окажется более подобающим.

   Тихий голос, похожий на шелест увядшей листвы под ногами, одной своей интонацией, холодной, как ледники горных вершин, мог вогнать в ступор любого человека.

   - Увы, милорд, - не чувствуя ни капли раскаяния, ответила Лина, - мне не хватило времени. Надеюсь, мой вид не слишком оскорбил ваш изысканный взор. Молю о снисхождении, - начала она извиняться, отметив, что стиль общения благородного родителя ни капли не изменился.

   Чуть дернув уголком рта, герцог прервал ее речь:

   - Теперь это не главное!

   Вот уж точно.

   - Вы, разумеется в курсе того, что ваш дебют по личному пожеланию его величества состоится этой осенью, а конкретно, через пять дней. Совместное приглашение уже получено из дворцовой канцелярии. До того времени потрудитесь привести себя в порядок. Вам будет выделен будуар, модистка и гардероб.

   Лина дернула подбородком, сцепила руки за спиной и качнулась на носках.

   Кажется, демонстративное деловитое равнодушие отца скрывает за собой яркие, бурные эмоции. Как она раньше не понимала? Глубоко вдохнув, она покорно продолжила выслушивать указания.

   - Не забудьте высказать благодарность герцогине Эйден за предоставленное вам необходимое количество горничных, ее согласие сопровождать вас и представлять на первом балу, - холодно изложил герцог свои пожелания.