Вверх по лестнице, ведущей вниз   ::   Кауфман Бел

Аннотация: Бел Кауфман — американская писательница, чье имя хорошо известно читателям во всем мире. Славу Бел Кауфман принес роман «Вверх по лестнице, ведущей вниз». Роман о школьниках и их учителях, детях и взрослых, о тех, кто идет против системы. Книга начинается словами «Привет, училка!» и заканчивается словами «Привет, зубрилка!», а между этими двумя репликами письма, письма, письма — крики людей, надеющихся, что их услышат.

---------------------------------------------

Бел КАУФМАН

ВВЕРХ ПО ЛЕСТНИЦЕ, ВЕДУЩЕЙ ВНИЗ

Посвящается Tea и Джонатану

ОТ АВТОРА

Дорогой читатель, ты держишь в руках роман «Вверх по лестнице, ведущей вниз», с которым советские люди познакомились еще в 1967 году, когда он был напечатан в июньском номере журнала «Иностранная литература». Мне говорили, что в вашей огромной стране мой роман прочли более восьми миллионов человек, передавая друг другу, записывались в очередь и месяцами ждали, когда зачитанный до дыр журнал наконец дойдет до них. Прошло более двадцати лет, мою книгу будет читать уже другое поколение, и я хочу сказать несколько слов моим новым читателям. Однажды на курорте, когда я, раздевшись, спустилась в большой бассейн с горячей водой, где плескались две или три женщины, тоже без купальных костюмов, одна из них закричала, указывая на меня пальцем: «А вы моя бывшая учительница по английскому! Никогда не видела голую учительницу!» Вот так и я сейчас предстану перед вами во всей моей наготе, не прячась за звучащие на бумаге голоса моих героев.

Когда я в 1968 году приехала в вашу страну по приглашению Союза советских писателей, чтобы познакомиться с вашими школами, у меня сложилось впечатление, что мой роман читали все. Потом я рассказала в бюллетене американского ПЕН-центра, как московский таксист, узнав, кого он везет, пришел на следующее утро ко мне в гостиницу с обтрепанным номером журнала и попросил автограф. В Киеве официантка обняла меня, поцеловала и начала рассказывать, какое удовольствие ей доставила моя книга. Директор школы № 752 подарила мне банку домашнего варенья. В Ленинграде один двенадцатилетний мальчик сказал мне: «Все как у нас» — но, конечно же, у вас совсем не так, как у нас.

Многое изменилось в мире за последние двадцать лет, но, судя по всему, эта книга в ее новенькой обложке не устарела. Она столь животрепещуще остра, что мои нью-йоркские издатели готовятся отметить ее двадцатипятилетний юбилей. Проблемы в наших школах все те же, только еще углубились; они уже касаются не только содержания и методов обучения, но приобрели социальный характер. Мой вымысел предвосхитил мрачную действительность сегодняшнего дня.

Я никогда в жизни не собиралась писать роман, и уж тем более роман, который будут называть «классическим романом о школе». Думала ли я, что произвожу переворот в школьном образовании, — мне просто казалось, что я пишу о любви.

Роман вырос из рассказа на трех страницах, который состоял из обрывков записок, якобы найденных в мусорной корзине в одном из классов нью-йоркской средней школы, — смешно смонтированные вперемешку, они показали, какой хаос и неразбериха царят в этой школе, как упорно бюрократическое равнодушие прикрывается косноязычной риторикой, как отчаянно звучат немые крики о помощи и как самоотверженно одна-единственная учительница пытается изменить судьбу хотя бы одного-единственного подростка.

Два журнала отвергли рассказ, сочтя его слишком специфичным и решив, что он отпугнет читателя необычным типографским оформлением. Но я не пала духом и послала рассказ в «Сатердей ревью оф литерачер», которое и напечатало его 17 ноября 1962 года. Помню, как ошарашили меня рисунки-карикатуры, которыми журнал иллюстрировал рассказ.