Жаркий июль :: Самбук Ростислав Феодосьевич
Страница: 3 из 59 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕУ женщин возраст - вот болной вопрос и лучше жить его не задавая, а пятилетняя дочурка говорит всерьёз: "скажи мне, мама, я же молодая?" 01.09.10 - 16:24 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Однако о рыжиках будете думать завтра, уважаемый капитан, потому что трамвай уже подруливает к пристани и резко сигналит, предупреждая какого-то рыболова в лодке, — болван, а не рыбак, разве непонятно, что речной трамвай разгонит даже привычную ко всему плотвичку? Мы с Мариной выскакиваем на берег первыми, сбрасываем туфли и, увязая по щиколотку в не прогревшемся ещё с ночи песке, бредём через остров к основному днепровскому руслу. Там вода холоднее и течение быстрее, народу, конечно, будет море, но мы с Мариной, если захотим, можем уединиться даже в человеческом столпотворении. Правда, между девятью и десятью часами пляж заполняется, и к воде приходится пробираться, чуть ли не переступая через множество тел. И все же нам хорошо: мы ранние пташки и лежим у самой воды, я — навзничь, подложив под голову руки, а Марина зарылась в песок — уткнулась подбородком в подставленные ладони и читает мне Уолта Уитмена: Свежий, простой и прекрасный, освободившийся из плена зимы, Как будто никогда не бывало на свете ни мод, ни политики, ни денежных дел, Из подогретого солнцем, укрытого травой тайника, невинный, тихий, золотой, как заря, Первый одуванчик весны кажет свой доверчивый лик [1] . В поэзии я разбираюсь меньше, чем в грибах, но почему-то не стыжусь признаваться в этом, и все же Уитмен производит на меня впечатление, мне не удаётся выразить его словами, а может, просто не хочу и говорю, глядя на солнце: — Красиво… От солнца у меня начинают слезиться глаза. Я закрываю их, хочу сказать что-нибудь умное, но слов, которые передавали бы подлинную суть моих чувств, так и не нахожу и повторяю: — Красиво… — Да, красиво, — соглашается Марина. Я заглядываю ей в глаза и начинаю понимать Уитмена ещё больше. Отбираю у Марины книжку, листаю её, и чуть ли не сразу попадаются такие строки: Когда я читаю о горделивой славе, о победах могущественных генералов — я не завидую генералам, Не завидую президенту, не завидую богачам во дворцах, Но когда говорят мне о братстве возлюбленных — как они жили, Как, презирая опасность и людскую вражду, вместе были всю жизнь, до конца, Вместе с юности, в зрелом и старческом возрасте, неизменно друг к другу привязаны, верны друг другу, — Тогда опускаю я голову и отхожу неспешно — зависть съедает меня [2] . Удивительную силу все-таки имеет настоящая поэзия. Я зачитался Уитменом и забыл даже о Марине, не говоря о человеческом пляжном море. Потом мы с Мариной долго купаемся. Вода в Днепре теперь даже на стрежне немного зеленовата — из Киевского моря плывут сине-зеленые водоросли, — но в этот день никакие на свете водоросли не смогли бы испортить нам настроение. Не испортило его и совсем уже тёплое пиво, и подсохшие бутерброды на обед, и небольшой послеобеденный дождик. Все было хорошо, мы даже детально обсудили план завтрашней грибной поездки: автобусом до Козина и дальше направо лесом к Безрадичам — знакомые места, где можно взять по три-четыре десятка боровиков. Потом, перед вечером, мы ещё раз искупались в Русановской протоке и пошли в кино. Трудно сказать, понравился мне фильм или нет, кажется, все же понравился: демонстрировалась довольно банальная западногерманская комедия, но и день у меня был такой, что никакая банальщина не могла его испортить. Мы вернулись домой поздно, со счастливым сознанием того, что после чая у нас не меньше шести часов сна — до пяти, когда трамваем можем переехать мост Патона, а потом попробуем влезть в переполненный грибниками автобус. Около двенадцати зазвонил телефон. Он не звякнул сперва извинительно, набирая силу, а задребезжал сразу требовательно и сердито, будто диск крутил сам полковник Каштанов, уверенный в том, что я немедленно отвечу ему. Я сразу потянулся к трубке, но Марина остановила меня коротким прикосновением, — в конце концов, нас могло и не быть дома; я заколебался, однако только на несколько секунд, потому что во мне всегда побеждает чувство долга. Правда, иногда так поздно звонят Маринины подруги, мог позвонить и Сашко Левчук. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|