Божественная комедия (илл. Доре)   ::   Алигьери Данте

91



Взглянув глазами, от тоски косыми,

Он наклонился и, лицо тая,

Повергся ниц меж прочими слепыми.

94



И мне сказал вожатый: «Здесь гния,

Он до трубы архангела * не встанет.

Когда придет враждебный судия,

97



К своей могиле скорбной каждый прянет

И, в прежний образ снова воплотясь,

Услышит то, что вечным громом грянет». *

100



Мы тихо шли сквозь смешанную грязь

Теней и ливня, в разные сужденья

О вековечной жизни углубясь.

103



Я так спросил: «Учитель, их мученья,

По грозном приговоре, как — сильней

Иль меньше будут, иль без измененья?»

106



И он: «Наукой сказано твоей,

Что, чем природа совершенней в сущем,

Тем слаще нега в нем, и боль больней.

109



Хотя проклятым людям, здесь живущим,

К прямому совершенству не прийти,

Их ждет полнее бытие в грядущем». *

112



Мы шли кругом по этому пути;

Я всей беседы нашей не отмечу;

И там, где к бездне начал спуск вести,

115



Нам Плутос, * враг великий, встал навстречу.



Песнь седьмая

Круг четвертый — Плутос — Скупцы и расточители — Круг пятый — Стигийское болото — Гневные

1



«Pарe Satan, рарe Satan aleppe!» * —

Хриплоголосый Плутос закричал.

Хотя бы он и вдвое был свирепей, —

4



Меня мудрец, все знавший, ободрял, —

Не поддавайся страху: что могло бы

Нам помешать спуститься с этих скал?»

7



И этой роже, вздувшейся от злобы,

Он молвил так: «Молчи, проклятый волк!

Сгинь в клокотаньи собственной утробы!

10



Мы сходим в тьму, и надо, чтоб ты смолк;

Так хочет тот, кто мщенье Михаила *

Обрушил в небе на мятежный полк».

13



Как падают надутые ветрила,

Свиваясь, если щегла рухнет вдруг,

Так рухнул зверь, и в нем исчезла сила.

16



И мы, спускаясь побережьем мук,

Объемлющим всю скверну мирозданья,

Из третьего сошли в четвертый круг.

19



О правосудье божье! Кто страданья,

Все те, что я увидел, перечтет?

Почто такие за вину терзанья?

22



Как над Харибдой * вал бежит вперед

И вспять отхлынет, прегражденный встречным,

Так люди здесь водили хоровод.

25



Их множество казалось бесконечным;

Два сонмища шагали, рать на рать,

Толкая грудью грузы, с воплем вечным;

28



Потом они сшибались и опять

С трудом брели назад, крича друг другу:

«Чего копить?» или «Чего швырять?» —

31



И, двигаясь по сумрачному кругу,

Шли к супротивной точке с двух сторон,

По-прежнему ругаясь сквозь натугу;

34



И вновь назад, едва был завершен

Их полукруг такой же дракой хмурой.

И я промолвил, сердцем сокрушен:

37



«Мой вождь, что это за народ понурый?

Ужель все это клирики, весь ряд

От нас налево, * эти там, с тонзурой?»

40



И он: «Все те, кого здесь видит взгляд,

Умом настолько в жизни были кривы,

Что в меру не умели делать трат. *

43



Об этом лает голос их сварливый,

Когда они стоят к лицу лицом,

Наперекор друг другу нечестивы. *

46



Те — клирики, с пробритым гуменцом;

Здесь встретишь папу, встретишь кардинала,

Не превзойденных ни одним скупцом».

49



И я: «Учитель, я бы здесь немало

Узнал из тех, кого не так давно

Подобное нечестие пятнало».

52



И он: «Тебе узнать их не дано:

На них такая грязь от жизни гадкой,

Что разуму обличье их темно.

55



Им вечно так шагать, кончая схваткой;

Они восстанут из своих могил,

Те — сжав кулак, а эти — с плешью гладкой. *

58



Кто недостойно тратил и копил,

Лишен блаженств и занят этой бучей;

Ее и без меня ты оценил.