Нейтронный Алхимик. Конфликт   ::   Гамильтон Питер

– Как так? Я-то думала, что уже почти исцелилась. Вместе с психотерапевтами я пережила заново все пытки и несчастья, мы разобрали при помощи логики все черные призраки прошлого. А теперь вы утверждаете, что в моей психике таится глубоко укоренившийся порок. Если я не готова сейчас, то уже никогда не буду готова!

– К чему?

– Не знаю. Делать свое дело, наверное. Защитить эденизм от одержимых – все, что сейчас делают другие космоястребы. Я знаю, «Энон» хочет помогать им.

– Сейчас ты была бы не лучшим капитаном, если бы тебе пришлось принять в этой борьбе активную роль. Страх неизвестности всегда будет удерживать твою руку.

– Об одержимых я знаю все, уж поверьте.

– Да? Тогда что ты станешь делать, присоединившись к ним?

– Присоединиться? Никогда!

– Ты собираешься избежать смерти? Было бы интересно выслушать твои соображения на сей счет.

– Ох. – Щеки ее покраснели.

– Смерть – это величайшая неизвестность. И теперь, когда мы знаем о ней больше, мера нашего незнания лишь увеличилась.

– Как? Как она может увеличиться, когда мы узнаем больше?

– Латон называл смерть великим путешествием. Что он хотел сказать? Киинты утверждают, что столкнулись с этим знанием и примирились с ним. Как? Они не могут понимать реальность намного глубже, чем это делаем мы. Эденисты переносят свои воспоминания в нейронные слои по смерти тела. Переходит ли вместе с ними и душа? Разве тебя не тревожат эти вопросы? Меня пугает, что для нашего бытия такую важность приобрели вдруг столь абстрактные, философские вопросы.

– Ну да... если вот так, по полочкам разложить, – действительно страшно.

– Но ты все же не раздумывала над этим?

– Раздумывала, конечно. Просто не слишком усердно.

– Ты единственная из живых эденистов подошла вплотную к разгадке этих тайн. Если она касается кого-то из нас, то прежде всего тебя.

– Касается или препятствует?

– Ответь сама.

– Хоть бы вы прекратили это талдычить.

– Ты знаешь, что этому не бывать.

– Ну да. Ладно, я размышляла над этими вопросами, но что до ответов – я не имею и понятия. А значит, и сами вопросы неуместны.

– Хорошо. С этим я готов согласиться.

– Да?

– С одной поправкой. Неуместны они сейчас. В данный момент наше общество поступает так, как у него заведено в моменты кризиса, и полагается на грубую силу, чтобы защитить себя. Опять же не могу поспорить – но чтобы добиться реального прогресса в этой области, мы должны ответить на те вопросы, что я сформулировал, а существенных сдвигов в этой области я покуда не наблюдаю. А мы обязаны получить ответ. Человеческая раса не одолеет этой бездны, двигаясь по накатанной колее. Мы должны предоставить ей, осмелюсь сказать, откровение.

– И вы намерены получить его на сеансе психотерапии?

– Дорогая моя Сиринкс, конечно же, нет. Что за нелогичный вывод? Но я разочарован, что ты еще не уловила решения более насущной для нас проблемы.

– Какой еще проблемы? – раздраженно бросила она.

– Твоей, – Старик досадливо прищелкнул пальцами, будто беседовал с капризной девчонкой. – Прошу тебя, сосредоточься. Ты хочешь летать и одновременно опасаешься.

– Да.

– Все желают получить ответы на те вопросы, что я задал тебе, но не знают, где их искать.

– Да.

– Есть раса, которая знает ответ.

– Киинты? Знаю, но они заявили, что не помогут нам.

– Неверно. Я запросил доступ к записи внеочередного заседания Ассамблеи. Посол Роулор заявил, что киинты не помогут нам в предстоящей борьбе, причем в контексте это высказывание прозвучало двусмысленно. Что имел посол в виду – физическую борьбу или поиск ответа?

– Всем нам понятно, что в бою киинты нам не помощники. Следовательно, посол имел в виду посмертие.

– Разумное предположение.