Китайская притча   ::   Могилевцев Сергей

Спустившись на Землю и задев по пути одну или более звезд, отчего на Землю упали осколки их, вызвавшие волнение в городах и содрогание почвы, не очень, впрочем, значительное, а также знамения в небе, на которые по привычке никто внимания не обратил, он поднял голову кверху, и с грустью, прощаясь, посмотрел на Башню, в которой сидел большую часть жизни, и пищу, которую носили ему прекрасные Музы, а также крылатый божественный конь по кличке Пегас, нагруженный самым изысканным скарбом, который только может придумать воображение поэта, — взглянув с сожалением и грустью на Башню из Слоновой Кости, вершина которой терялась высоко в облаках и с Земли была не видна, Поэт закинул за спину котомку, и пошел путешествовать по Земле, о которой много слышал и знал практически все, но вблизи не видел еще никогда. Он заходил в селения и города, проходил через рощи, луга и леса, с любопытством разглядывая незнакомую ему жизнь людей, постепенно изнашивая башмаки и одежду и нагуливая не испытываемый раньше голод бродяги. В итоге он износился так сильно и так сильно оголодал, что попытался даже обменять свои бесценные рукописи, записанные, как известно, на старых манжетах, треснувших чайных блюдцах и расплывшихся от солнца дощечках, покрытых воском, на кусок какой-нибудь необходимой еды, а также на башмаки, которые были ему совершенно необходимы, но над ним жестоко смеялись, называя оборванцем, нищим и бродягой. Кое-что, правда, удавалось ему заработать, рассказывая людям о музыке звезд и Музах, посещавших его в часы вдохновения, ибо эти рассказы воспринимались всеми, как вранье попрошайки, готового за похлебку выдумывать всякие небылицы. В итоге он и сам поверил в то, что не было ни Башни из Слоновой Кости, ни музыки звезд, ни Муз, ни коня по кличке Пегас, а все это выдумано им от голода и нежеланья трудиться. Он забросил узелок свой за ферму с речкой и плотиной, нанялся в работники к одной не очень стройной вдове, и, говорят, со временем, и даже не таким уж далеким, станет хозяином этой фермы, ибо вдовы, к тому же не очень стройные, очень, как всем известно, сентиментальны, хоть и неграмотны, и любят слушать жалобные истории. Поэт теперь работает в огороде, носит добротные вещи и крепкие башмаки, вволю ест похлебку и разные кушанья, а по вечерам тешит вдову сказками о музыке звезд и Башне из Слоновой Кости. Сам он в эти сказки не верит. Ибо каждому, как известно, свое, — одному музыка звезд, а другому — сытный кусок и добротные башмаки.





25.04.95 г.















ПРИТЧА О ПАВШЕМ ЧЕРТЕ



Некий Черт, устав от бесконечной службы в аду, пал так низко, что возжелал света и благодати. В тот же миг был он адскими силами низвергнут в область света и благодати, которая, как оказалось, находилась ниже адских владений, расположенных в поясе астероидов между планетами Марсом и Юпитером, — благодать находилась на поверхности планеты Земля, где не было ни холода адских космических бездн, ни жара адских солнечных протуберанцев. Свет заливал полянку с цветами, на которой мирно паслись овечки и козы, охраняемые прелестной юной Пастушкой и огромным лохматым Псом, сразу же распознавшим в прекрасном юноше — а именно таким был теперь облик Черта — бывшего служителя ада. Прелестная Пастушка, не обладавшая ни жизненным опытом, ни нюхом лохматого Пса, который бросился на Черта, и чуть было не разорвал его на куски, немедленно влюбилась в нежданного гостя, упавшего к ней прямо с неба, и спасла от зубов верной собаки. Она отдала ему самое дорогое из того, что имела, а именно честь и невинность, но Черт, быстро пресытившись пастушеской жизнью, вскоре бросил ее, предварительно отравив лохматого Пса. От горя Пастушка утопилась в реке.