Черный Красавчик (с иллюстрациями)   ::   Сьюэлл Анна

Хотя, надо признаться, что я, лошадь, много пожившая на свете, много видевшая и много слышавшая, я никогда не могла понять, почему людям так нравится охота! Люди нередко причиняют себе увечья, губят хороших лошадей, вытаптывают поля – и все это ради того, чтобы убить зайца, или лису, или оленя, которые могли бы достаться им и другим способом. Впрочем, мы всего лишь лошади, мы не понимаем.

Моя мать говорила, а мы стояли и смотрели.

Охотники столпились вокруг распростертого на земле молодого человека, но поднял его с земли наш хозяин, который до этого наблюдал за охотой со стороны. Голова юноши откинулась назад, руки бессильно повисли, и лица окружающих сделались очень серьезными. Стояла полная тишина, даже собаки унялись, будто поняли, что случилась беда. Юношу отнесли в дом нашего хозяина. Позднее я узнал, что это был Джордж Гордон, единственный сын нашего помещика, рослый и красивый молодой человек, которым гордилась семья.

Теперь надо было срочно ехать по разным адресам: за доктором, за коновалом, и, разумеется, надо было известить мистера Гордона о гибели сына.

Когда мистер Бонд, коновал, прибыл на место происшествия, он внимательно осмотрел и ощупал вороного коня, стонавшего на траве, поднялся и печально покачал головой – конь сломал себе ногу. Побежали в хозяйский дом, принесли оттуда ружье, раздался громкий хлопок, короткий, но ужасный вскрик – и все затихло. Вороной был недвижим.

Моя мать сильно расстроилась, она сказала, что давно знала этого коня, что его звали Роб-Рой, и был он сильным и отважным конем, который в жизни не сделал ничего дурного.

После того как случилась эта страшная история, моя мать никогда не приближалась к ручью, у которого погиб РобРой.

А несколькими днями спустя мы услышали протяжный звон церковного колокола. Выглянув за ворота, мы увидели старый черный экипаж, обитый черной тканью и запряженный черными лошадьми; за ним двигался другой экипаж, и еще, и еще. Все они были черными, а колокол все звонил и звонил. Молодого Гордона везли хоронить на церковное кладбище. Ему теперь уж не ездить верхом. Что сделали с Роб-Роем, я так никогда и не узнал, но я знаю, что причиной всему стал несчастный маленький заяп.



ГЛАВА III

Мое обучение



Я вырастал в красивого коня, шкура у меня залоснилась, сделалась мягк/эй и упругой. Я был черного цвета с белым как бы чулочком на одной ноге и с очень славной белой звездой во лбу. Окружающие считали меня красавцем, а хозяин говорил, что меня продадут не раньше чем в четыре года. Хозяин сказал:

– Подростки не должны работать как взрослые, и жеребенку нужно дать окрепнуть, а уж потом он может работать как настоящий конь.

Когда мне исполнилось четыре года, на меня приехал взглянуть мистер Гордон. Он внимательно осмотрел мои глаза, рот и ноги, тщательно ощупал меня, потом меня провели перед ним шагом, рысью и заставили проскакать галопом.

Мистер Гордон остался мной доволен и сказал:

– Отличный будет конь, если его как следует объездить.

Хозяин ответил, что сам будет объезжать меня, потому что не хочет, чтобы меня запугивали или били.

Мы не стали терять времени, и уже на другой день началось мое обучение.

Возможно, не всем известно, как объезжают молодых коней, поэтому я опишу это.

Конь должен приучиться ходить в упряжке и под седлом, возя на спине седока: мужчину, женщину или ребенка – именно так, как они пожелают, беспрекословно исполняя все их приказания.

Кроме этого, конь должен привыкнуть к хомуту, шлее и прочей упряжи, стоять смирно, пока его запрягают, привязывая к повозке или коляске, так что он, двинувшись, обязательно потянет ее за собой; будет ли он двигаться медленно или быстро – зависит от воли кучера.