День египетского мальчика   ::   Матье Милица Эдвиновна

Из «Поучения Ахтоя»



Начало поучений, сделанных человеком, по имени Ахтой, сын Дуау, его сыну, по имени Пепи, когда он плыл на юг к столице, чтобы отдать его в школу.

И он ему сказал:

— Обрати же твое сердце к книгам… Смотри, нет ничего выше книг!.. Если писец имеет должность в столице, то он не будет там нищим… О, если бы я мог заставить тебя полюбить книги больше, чем твою мать, если бы я мог показать перед тобой их красоты!

Это лучше всех других должностей. Когда писец еще ребенок, уже его приветствуют. Его посылают для исполнения поручений, и он не возвращается, чтобы надеть передник.

Я не видывал скульптора посланником или ювелира посланным, но я видел медника за его работой у топок его печи. Его пальцы были как кожа крокодила, и он пахнул хуже, чем рыбья икра.

Каждый ремесленник, работающий резцом, устает больше, чем земледелец. Его поле — дерево, его орудие — металл. Ночью, когда он свободен, он работает больше, чем могут сделать его руки. И ночью он зажигает свет.

Каменотес ищет работу по всякому твердому камню; когда же он кончает, его руки падают, и он утомлен. И так он сидит до сумерек, и его колени и спина согнуты.

Брадобрей бреет до вечера… Он бродит с улицы на улицу, чтобы найти кого побрить; он напрягает свои руки, чтобы наполнить свой желудок, подобно пчелам, проедающим свои труды.

Я расскажу тебе еще о строителе стен. Он постоянно болен, так как предоставлен ветрам… Все одежды его — лохмотья… моется он только один раз… а хлеб он отдает домой; избиты, избиты его дети…

У земледельца вечная одежда… Устает он… и спокойно ему так, как спокойно кому-нибудь под львом. Он постоянно болеет…

Ткач — внутри дома… его ноги — на его желудке [32] . Он не дышит воздухом. Если он за день не выработает достаточно тканья, он связан, как лотос на болоте. Он дает хлеб привратнику, чтобы он мог увидеть свет…

Когда посланец уходит в чужую страну, он завещает свое имущество своим детям из-за страха перед львами и азиатами. И если он вернулся в Египет, едва он достиг сада, едва он достиг своего дома вечером, как вновь ему надо идти.

У красильщика пальцы издают зловоние, как от дохлой рыбы… его рука не останавливается.

Сандальщику совсем плохо, он всегда нищенствует. Ему так же спокойно, как спокойно кому-нибудь среди дохлых рыб… Он жует кожу [33] .

Прачечник стирает на берегу рядом с крокодилом… Не спокойное это занятие… Ему говорят: «Если ты опоздаешь принести, будут избиты твои губы…»

Я расскажу тебе еще о рыбаке, ему достается хуже, чем во всякой другой должности. Смотри, разве он не работает на реке вперемешку с крокодилами?..

Смотри, нет должности, где не было бы начальника, кроме должности писца, ибо он сам — начальник.

Если кто знает книги, то ему говорится: «Это для тебя хорошо!» Не так с занятиями, которые я тебе показал… Не говорят писцу: «Поработай для этого человека!»

Полезен для тебя день в школе, работы в ней вечны, подобно горам.



Из «Жалоб Ипувера»

Папирус содержит ценные сведения о восстании земледельцев, ремесленников и рабов



Прачечник отказывается нести свой груз… Охотники за птицами выстроились в ряды для битвы…

Вот бедняки стали владельцами прекрасных вещей.

Тот, кто не мог сделать себе сандалии, теперь владеет богатствами…

Вот богатые в горе, а бедняки радуются. Каждый город говорит: «Пойдем побьем наших знатных!..»

Вот золото и лазурит, серебро и малахит, сердолик и бронза украшают шеи рабынь, а знатные госпожи говорят: «О, если бы у нас было что поесть!»

Не различают сына знатного отца от человека, не имеющего такого. Вот дети князей побиты об стены…

Вот захвачены рукописи из суда…

Вот учреждения открыты и захвачены списки податей…

Вот чиновники убиты и захвачены их записи… Уничтожены записи писцов земледелия, и зерно Египта досталось всем.