Черный треугольник (Розыск - 1)   ::   Кларов Юрий

Я поинтересовался, действительно ли похищены хитон и риза.

- Увы, нет, - комически вздохнул Карташов. - Оскудели верой православные! Ларцы украли, а реликвии выкинули...

Договорившись с Карташовым, что он составит подробное описание наиболее ценных вещей, я спросил у Дубовицкого, осматривал ли он ризницу.

- Еще нет. Хотел вас дождаться, - объяснил он. - Но там уже работают мои люди. У меня, кстати, к вам просьба, Леонид Борисович. Переговорите, пожалуйста, с комендантом.

- О чем?

- О солдатах... бронеавтомобиле... Право, весь этот воинский антураж ни к чему. Он лишь будоражит и без того возбужденную религиозную массу.

- Если не ошибаюсь, именно вы просили принять меры против этой "религиозной массы"?

- Я тогда еще не знал, что грабители не тронули хитона и ризы. А теперь, когда недоразумение выяснилось...

- Разве им, - я кивнул в сторону толпы, - не сказали об этом?

- Сказали, разумеется. Помощник коменданта объявил, что реликвии находятся в сохранности.

- В чем же дело?

- Они не верят, - сказал Дубовицкий и, помявшись, добавил: - Помощник коменданта для них не авторитетен.

- А кто же, позвольте полюбопытствовать, для них авторитетен?

- Архимандрит Димитрий, - извиняющимся тоном сказал Дубовицкий. - Я уже с ним беседовал...

- И что же?

- Мне посчастливилось его уговорить. Может быть, ему удастся успокоить людей... На него можно положиться...

- Я предпочитаю в подобных случаях полагаться только на пулеметы, Виталий Олегович.

Ловко увернувшись от брошенного кем-то камня, Дубовицкий пожал плечами:

- Воля ваша.

Из-за моей спины вывернулся некто в хорьковой шубе и пенсне на носу. Напористо сказал:

- Господин Косачевский, мне как репортеру "Русских ведомостей", - он протянул корреспондентский билет, - желательно бы задать вам один вопрос...

- Если позволите, первым вопрос задам я. Как вы ухитрились проникнуть через оцепление?

Некто в шубе польщенно осклабился:

- Смею уверить, это было не так уж трудно. Проявив некоторую изобретательность...

- Тогда вторично проявите свою изобретательность и проникните обратно. Это будет еще легче.

- Я протестую, господин Косачевский.

- Естественно.

- Позвольте... - Но Артюхин уже передавал его с рук на руки ближайшему солдату.

Дубовицкий, молча и неодобрительно наблюдавший эту интермедию, поморщился:

- Опрометчиво, Леонид Борисович. Как-никак, а "Русские ведомости" голос независимой интеллигенции.

О "чистоте" голоса этой газетки можно было, конечно, поспорить. Но к чему? Ведь Дубовицкий не только "Русские ведомости", но и самого себя тоже причислял к стоящей над партийными раздорами истинно русской интеллигенции. Бывший присяжный поверенный считал, что ему и его единомышленникам предстоит объединить демократические силы и повести их... Вот куда именно, Дубовицкому было неясно: то ли ко всемирному христианскому братству, то ли к коммунизму, то ли к конституционной монархии с либеральным профессором на престоле.

Начальником уголовно-розыскной милиции он стал летом семнадцатого при Временном правительстве. И теперь заканчивал свою карьеру полным развалом розыскной работы.

- Разговор о русской интеллигенции отложим до другого раза, Виталий Олегович. А сейчас, будьте любезны, введите меня в курс дела.

- Да, да, разумеется, - поспешно сказал он. - Все обстоятельства преступления покуда не выяснены. Но...

По словам Дубовицкого, вчера во второй половине дня ризничий архимандрит Димитрий в сопровождении разводящего келейника, подрядчика и двух столяров направился в ризницу. Печать на входной двери была в полном порядке, замки тоже.

Однако, когда ризничий прошел мимо разобранных шкафов у входа - их-то и должны были собрать рабочие, - он обратил внимание на осколки стекла. Он кинулся к стенной нише.