Суховей :: Каверин Вениамин
Страница: 3 из 5 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕНе пишите стихов обо мне, умных строк не слагайте, 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Будущее зависело, по его мнению, от этой стервы, которая пятый день дует в хвост и в гриву, и весь Институт Засухи, в полном составе шляющийся по участкам, ничего не может сделать с этой подлой сволочью, нагнавшей 48° в тени. Я пе знал, о чем говорить с этим сумрачным человеком, который, несмотря на эти 48° в тени, сидел над циферблатами брунов, и среди них не было ни одного, на который с его носа не упала бы капля пота. Наконец, я робко спросил его о том, какой же все-таки образ жизни ведут на таборе рулевые, механики, комбайнеры, - он ничего не ответил, и после этого я попрощался с ним и ушел... Низенький злорадный дед сидел на скамеечке подле кухни и курил какую-то едкую дрянь. Я подсел к нему. - Ну, теперь совецкой власти крышка, - бодро сказал дед, - хлеб сгорел, сейчас же голод, бунт. И кого же первого на сук? Инженера Причепу? Он помолчал, потом закусил бороду и сказал тихо: - Ой, худо будет вам, братцы, худо вам будет! - А кто это инженер Причепа? - спросил я. - Вредитель, - строго сказал дед, - он главный инженер по карасину. Его первого вздернут. До как же, льют, льют! Тут, братцы, не только хлеб, тут тебе и вся земля загорится. - Да что льют-то? - Карасий, - радостно сказал дед. - Прямо в землю спущают. Вчерась шел я по табору, смотрю, в чистерне кран открыт. Спущают! И доска приставлена, чтобы он потихоньку тек. Ну, что ты скажешь? Пропитавши она или нет? Пропитавши! Может она загореться или нет? Может! Дед был навеселе. Но был сильно навеселе, и ему, без сомнения, было наплевать на то, что сухой закон был объявлен в Зерносовхозе 3. Кнженер Причепа его занимал, как бы вздернуть поскорее инженера Причепу! Я бросил деда и пошел прочь. День не удался - это было ясно. Он был сдут суховеем, завален пылью. Нечего было, например, надеяться, что эта кухарка, бродившая по маленькой кухне, как гиена, накормит меня обедом. Нечего было и думать, что этот голый человек, сидевший верхом на перегородке душа, позволит мне освежиться водой, которую он с трудом добывал из обмелевшего колодца. Нечего было ждать, что этот шофер (уже целый час легковая машина стояла подле конторы) возьмет меня пятым - у меня не хватило духу даже вступить с ним в переговоры. Загнуть рукава рубашки и выпить из бочки кружку теплой воды - это было все, что мне оставалось... Комбайнер в детском чулке - тот самый, что в столовой Главного хутора приставал к Бой-Страху, - налетел на меня, когда, обогнув палатки, я двинулся в обратный путь. Парень хохотал - вот что меня поразило. Хохоча, топая ногами, хватаясь за живот, он схватил меня за рукав и потащил к деду. Деда брили. Двое рулевых держали его за руки, двое - за ноги. Пятый - за голову. Шестой - оттягивал щеку. Седьмой брил. Он брил его безопасной бритвой "жиллет" и ругался, потому что бритва была тупая, а волос крепкий. По временам он бросал бритву на табурет и брал другую, должно быть не более острую, потому что минуту спустя возвращался к первой. Техника смены ножей была, надо полагать, ему неизвестна. - Сиди смирно, дед, - сказал он, отхватив деду полбороды и любуясь своей работой, - мы, брат, живо из тебя пионера сделаем! Не будешь тогда, сукин сын, говорить, что совецкой власти крышка. И дед сидел смирный, совсем смирный, и больше уже ничего не говорил. Глаза у него были отчаянные, нос горел. Восьмой уже разводил мыло. Так много он его развел, с такой старательностью взбивал мыльную пену, что уж ни чашки, ни кисточки, ни самой руки его нельзя было разглядеть под лопающимися разноцветными пузырями. Должно быть, я так и не разглядел бы эту чашку, если бы дед не взбунтовался: - АН крышка, - сказал он вдруг и вырвался. Он ударил ногой седьмого, который брил, и шестого, который оттягивал щеку, перемахнул через табурет, на котором восьмой разводил мыло, и чашка покатилась к моим ногам. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|