Бессмертный Дим   ::   Трускиновская Далия

Но что Эва станет слушать его - Эва, которая уход за своей внешностью свела к умыванию и расчесыванию недлинных и густых каштановых волос без помощи зеркала!

Я не стала мешать им, я махнула рукой на часы и предалась прелестям беседы о современной и исторической литературе - Бессмертные много читали. А в результате мы с Эвой удирали впопыхах - несколько раз в неделю Хьюнг поздно вечером выходил на видеосвязь и требовал отчета.

Фернандо на электрокаре уже ждал нас, а мы все еще прощались, целовались с Бессмертными, принимали пакетики с печеньем и сластями, что-то обещали, чему-то смеялись.

Странное дело - после этой шумной и в общем-то бестолковой беседы я чувствовала себя посвежевшей и далее веселой, чего уже давно не было.

- Знаете что? - сказал Фернандо, задав маршрут электрокару. - Я вам, пожалуй, дам жетоны, чтобы вы сами могли проходить через заградительный пояс.

- Почему вдруг такие привилегии? - поинтересовалась я.

- Бессмертным необходимы положительные эмоции. А вы им понравились.

Эва покачивалась на сидении электрокара и листала книжку стихов в оранжевой обложке, взятую на время у Бессмертных.

- А по жетону можно будет приходить к ним когда хочешь? - спросила она.

- Да, только не забудь, где пропускной автомат.

Мы подъехали к институту, нашли свой корпус и Эва первая стала подниматься наверх. Фернандо задержал меня.

- Ты оказалась права. Бессмертные и есть те люди, которые поймут Эву. Более того - может быть, именно она поймет Бессмертных. Мы пробовали вводить в их коллектив посторонних всех возрастов, кроме, разве что, ребятишек младшей группы. Наши добровольцы усердно занимались всей их гимнастикой, слушали музыку и полностью дублировали режим, но безуспешно. Есть между нами и ими какая-то граница... И вот мне показалось, что Эва может ее перешагнуть. Ты верно заметила - она не нашего, а скорее их века...

Эва воспользовалась жетоном и разрешением на следующий же день...

Я "довольно быстро сообразила, куда она исчезла, и отправилась на поиски. Миновав пояс, я мигом заблудилась, вброд переправилась через ручей, спугнула какую-то пятнистую зверюшку, но в конце концов даже обрадовалась всему этому - здесь, в лесу, на меня снизошло неожиданное просветление. Я уселась на пень и стала думать о вещах, о которых до сих пор не находила в себе силы даже вспомнить по-настоящему. И тут послышались голоса.

По тропе проходили мимо Эва и Дим. Между нами была широкая полоса малинника, и они не заметили меня.

- Я все понимаю! - громко говорила Эва. - Я понимаю, как это, когда ты наедине с собой среди счастливых!.. Но ведь есть долг...

- Какой еще долг?

- Ну, перед человечеством. Вы же теперь ценность для человечества, формулировки, которыми снабдил нас Фернандо, звучали у нее бойко, но как-то неубедительно.

- Человечество - это да! - покачал головой Дим. - Человечество мне памятник поставит в родной Одессе по проекту лучшего скульптора. А для человека? Ну, скажи ты мне, какому конкретному человеку тепло или холодно от того, что я существую. Если бы я не был Бессмертным, я бы помер, наверно, от сознания своей бесполезности. Что?

- Ты не бесполезный! - воскликнула Эва, а что сказать дальше - не знала. Я пришла ей на помощь - окликнула ее и встала со своего пня.

Мы встретились на тропе. Поздоровались. Я впервые посмотрела в глаза Диму.

До сих пор мне казалось издали, что они - черные, черные со светлым блеском. Ничего подобного! Эти пронзительные глаза были василькового цвета, ясного, густого и отчаянного.

Они были молодого цвета...

Мы заговорили о лесе, о травах, которые собирали Бессмертные, о травных чаях, что составляла Маша, еще о чем-то, и я никак не могла понять, в чем секрет обаяния этого человека. Эва, та просто в рот ему смотрела. А я по привычке пыталась анализировать, но не получалось.