Безымянный Бог   ::   Елена Малиновская

– Любая боль делает нас сильнее, - осторожно произнесла женщина и с удивлением заметила слезы, блеснувшие на ресницах больной. - Послушай, милая моя девочка. Я не спрашиваю, что с тобой произошло. Разговаривать об этом сейчас - все равно что ковыряться в открытой ране. Но поверь - придет день, и ты сама захочешь рассказать. Мне или не мне - не столь важно. А рассказав, вдруг почувствуешь, как груз на твоих плечах стал меньше. Так всегда бывает, поверь. Время все лечит.

– Наверное, ты права, - с неохотой согласилась девушка. - Наверное. Пусть пройдет время.

– Вот и отлично, - лучезарно улыбнулась Рохана. - За местных не беспокойся. Они не пойдут против моего мнения. Как-никак, я единственная травница на много миль вокруг. Но знак императора не показывай. Иначе даже я не смогу защитить тебя. Слишком уж у нас не любят людей Дэмиена.

– Я не человек императора, - сквозь зубы процедила Эвелина, ощущая, как сжалось сердце при звуках знакомого имени. - Никогда так меня не называй, прошу.

– Хорошо, - с невольным испугом согласилась женщина. Ей вдруг вновь показалось, что из глаз девушки глянул дикий бешеный зверь. Несмотря на вечернюю прохладу Рохане стало душно. Влажный липкий мрак сгустился вокруг. Низ живота пронзила резкая сильная боль.

– Что с тобой? - нахмурилась Эвелина, увидев, как маленькие капельки пота усеяли лицо женщины.

– Ничего, сейчас пройдет, - поспешила успокоить чужачку знахарка, ласково поглаживая себя по животу. - Ребенок, вот ведь негодник какой! Все никак выходить не хочет. Уж две недели с намеченного срока прошло, а он даже и не пытается. Видно, лентяем вырастет.

Эвелина настороженно кивнула, соглашаясь с Роханой, но беспокойство, пока еще глухое и неосознаваемое, впервые посетило ее.

После того разговора девушка стремительно пошла на поправку. Через день она уже осмелилась на небольшую прогулку по дому. И даже, несмотря на все протесты и возражения Роханы, вышла во двор.

Солнце уже садилось, когда девушка с усилием распахнула рассохшуюся скрипучую дверь. В лицо ударил ветер, насыщенный солеными брызгами беснующегося рядом океана. По волосам пробежался ласковый солнечный зайчик и запутался в седых локонах. Эвелина улыбнулась. Если зажмуриться и очень постараться, то можно представить себе, будто опять вернулась на Лазурь. Даже островитяне, которые хлопотали в соседних дворах, ничем не отличались от земляков девушки. Такие же загорелые, в таких же простых одеждах.

Неожиданно шум повседневных хлопот смолк. Эвелина открыла глаза и нахмурилась. Ее появление заметили. Вон из-за плетня торчит любопытная вихрастая голова деревенского сорванца, а вон соседи с затаенной враждой оглядывают ее имперскую одежду.

– Вернись, - тихо попросила Рохана, поспешившая на помощь чужачке. - Еще рано. Они не готовы. Я подберу для тебя более подходящий наряд для представления сельчанам.

Эвелина горько усмехнулась и, понурившись, вновь вступила в прохладную тишину избы.

Рохана довольно кивнула и собралась было последовать за девушкой, но вдруг глухо вскрикнула и начала заваливаться на бок.

– Что с тобой? - испуганно метнулась Эвелина на подмогу. Попыталась подхватить женщину, но руки, еще слабые после перенесенной болезни, сами разжались. Знахарка медленно сползла на землю.

– Все хорошо, - чуть слышно прошептала она, в единый миг залившись мертвенной белизной. - Все хорошо. Ребенок наконец-то решил обрадовать маму своим появлением на свет.

Эвелине даже не пришлось звать на помощь. Моментально изба наполнилась встревоженными людьми. Охнув, девушка отлетела в сторону, откинутая с пути чьей-то нетерпеливой рукой.

Рохану подняли и уложили на кровать. Засуетился вокруг жены маленький жилистый мужичок.