Безымянный дракон   ::   Абзалова Виктория Николаевна

Провожая его глазами, Соно рано расслабился, – словно стальные тиски обхватили его ноги и дернули на себя: дракон упорно рвался к глотке. Принц выгнулся, перекатываясь, и ему удалось подмять под себя дракона. Соно навалился на рукоять плети, повыше ошейника, прижимая его к земле, надавливая на горло дракона и не обращая внимания на когти, полосующие спину, плечи и бока.

Дракон бился, как норовистый мустанг, на которого только что одели седло: задыхаясь, хрипя, выгибаясь немыслимой дугой, – но Соно держал крепко. Дракон иссяк, ловя ртом воздух. Соно вскочил. Он уже опускал ногу, что бы придавить горло оборотня, когда уловил начало движения – руки дракона взметнулись, перехватывая: принц рисковал в лучшем случае остаться со сломанным суставом, – и отскочил, полосуя плетью нагое тело. Все еще заходясь удушающим кашлем, дракон перекатился, чтобы встать – локоть Соно, усиленный всей тяжестью распластавшегося в броске тела, опустился на него, приходясь в верхнюю треть спины…

Дракон распростерся на земле. Соно, придавив ему шею коленом и держа в захвате заломленные руки, занес плеть…

И вдруг увидел, как дракон совсем по-человечески стиснул зубы… И прежде, чем он опустил веки, в сине-зеленых глазах, уникального цвета морской волны в солнечный день – принц успел разглядеть тоску, отчаяние и усталость…

Или показалось? С чего?..

Замерев, Соно пытался осознать увиденное. Наклонившись к уху дракона, он произнес:

– Теперь ты мой! Помни об этом!

После чего встал и ушел, не оглядываясь.

Когда на следующий день Соно снова вошел в загон к дракону, тот даже не пошевелился: он лежал как обычно – у самой дальней стены, свернувшись, как кошка.

Соно был готов к схватке, но дракон так и не напал. Стоя над ним с плетью в руке, Соно ощутил разочарование. И это все? Неужели то, что было продемонстрировано ему вчера – предел? Он и так ощущал свою победу над не вошедшим в силу драконом, как бы не полной, не смотря на все восторги придворных льстецов. Теперь, так быстро сдавшись, дракон уже сам умалял его славу еще больше. Соно заткнул плеть за пояс и присел на корточки…

И вот тогда дракон напал! Отдирая от своего горла драконьи когти, Соно бил не сдерживаясь по самым уязвимым местам, потому что знал, что иначе из этой клетки он просто не выйдет…

И это было восхитительно, потому что уж этому противнику точно было плевать на его титул!

– Ты мой! – снова подтвердил Соно, поднимаясь над драконом, – Да, ты мой!

И засмеялся.

Он стал приходить каждый день. После приторных славословий придворных, жеманства искусственных дворцовых красавиц и пространных речей чиновников, желавших обделать свои делишки, чистая, незамутненная ярость дракона, жаждавшего его крови – была как глоток ключевой воды в зной. Иногда дракон нападал сразу, иногда выжидал, кружась, иногда – затаивался, притворяясь спящим. Однажды ему даже удалось спрятаться: в огромной лохани, которую все-таки внесли в клетку и каждый день наполняли водой, что бы дракон мог купаться.

Пожалуй, ничего более захватывающего, чем эти короткие схватки с драконом, – Соно еще не знал. Он прямо таки любовался, как дракон вставал: иногда сразу же, снова бросаясь на противника, иногда тяжело – сначала на колени, цепляясь за стену, – но все равно вставал, прекращая поединок только после того, как Соно удавалось прижать его к полу и перетянуть пару раз плетью. И потому принц испытал жгучую, непередаваемую обиду, – как ребенок, у которого вдруг сломалась любимая игрушка, – когда этого однажды не случилось.

Соно ждал долго, но свернувшийся дракон так и не пошевелился. Это уже было, усмехнулся принц и стал осторожно подходить. Но даже, когда он остановился совсем рядом, едва ли не касаясь сапогами рук дракона – тот нападать не торопился.