Нет мира с королями (No Truce With Kings)   ::   Андерсон Пол

«Ястребы» носились с идеей импичмента с тех пор, как Бродский согласился на компромисс в пограничном споре с Западной Канадой. У Фэллона собственные амбиции. Но его сторонники в меньшинстве, и он знает это. Когда Фэллона избрали вице-судьей, «ястребы» немного успокоились. Но ненадолго – потому что Бродский еще не так стар и едва ли мог умереть, открыв дорогу Фэллону, а более половины Сената – это трезвомыслящие, умеренные вожди кланов, которые вовсе не считают, что ТША получили свыше мандат на объединение континента. Я не понимаю, как импичмент мог пройти через Сенат, если он был собран в полном составе. Скорее, они проголосовали бы против Фэллона.

– И все же Сенат был созван, – заметил Маккензи. Его собственные слова казались ему сказанными кем-то посторонним.

– Конечно. Вчера. Чтобы «обсудить ратификацию договора с Западной Канадой». Но вожди разбросаны по всей стране, каждый сидит в своем центре. Им нужно было еще добраться до Сан-Франциско. Несколько подстроенных задержек, – к примеру, рухнул мост, – и десяток самых верных сторонников Бродского не смогли попасть вовремя. Кворум есть, все сторонники Фэллона на месте – и у «ястребов» чистое большинство. К тому же они собрались в праздник, когда горожане забывают о политике. И сразу – импичмент и новый Судья.

Спейер свернул, наконец, сигарету и сжал ее зубами, нервно роясь в карманах в поисках спичек. Его щека слегка подрагивала.

– Думаете? – чествуя огромную усталость, пробормотал Маккензи.

– Конечно, до конца я не уверен, – рявкнул Спейер. – Да и никто не может быть уверен – пока не будет слишком поздно.

Коробок хрустнул в его ладони.

– Они сменили верховное командование, как я заметил?

– Да. Хотят быстро заменить всех, кому не доверяют, а де Баррос был человеком Бродского. – Спичка вспыхнула, осветив ввалившиеся в затяжке щеки. – Мы тоже входим в число подозрительных. Полку оставлен минимум оружия, чтобы никто не вздумал сопротивляться, пока не прибудет новый полковник. Обратите внимание, он двигается с батальоном. Так, на всякий случай. Иначе мог бы вылететь самолетом и быть здесь завтра.

– Почему не поездом? – Маккензи втянул дымок сигареты и полез за трубкой. Она еще хранила тепло в кармане рубашки.

– Может быть, все, что движется по рельсам, отправили на север: доставить войска поближе к вождям кланов, чтобы предупредить восстания. В долинах, в общем, спокойно. Там мирные фермеры и колонии Ордена Эспер. Они не будут стрелять по солдатам Фэллона.

– Так что нам делать?

– Полагаю, Фэллон совершил переворот в каких-то законных формах, – ответил Спейер. – Был кворум. Теперь никто не докажет нарушения Конституции. Я перечитал эту проклятую телеграмму несколько раз. Тут многое скрыто между строк. Например, я думаю, что Бродский на свободе. Если бы он был под арестом, они так не беспокоились бы о сопротивлении. Очевидно, охрана вовремя его укрыла. Конечно, теперь за ним начнется охота.

Маккензи давно достал трубку, но забыл о ней.

– Вместе с нашей заменой идет Том.

– Да, ваш зять. Ловко придумано, разве нет? Что-то вроде заложника, отвечающего за ваше поведение. А с другой стороны, скрытое обещание, что ваша родня не пострадает, если вы явитесь, как приказано. Том хороший парень. Он не даст своих в обиду.

– Это ведь и его полк. – Маккензи пожал плечами. – Я знаю, он хотел бы воевать с Западной Канадой. Он молод и… и много наших погибло в стычках в Айдахо. Детей, женщин…

– Да, – сказал Спейер. – Но решать вам, Джимбо. Что вы будете делать?

– О, господи, не знаю! Я только солдат. – Мундштук трубки треснул в его пальцах. – Мы ведь не личная милиция одного из вождей. Мы поклялись защищать Конституцию.

– Я не считаю, что уступки Бродского по поводу наших требований в Айдахо могут быть основанием для импичмента. По-моему, он прав.