Школа гениев   ::   Прашкевич Геннадий

Затем, с этим самым жертвователем и с потрясенным Анри Лавалем, они устроили шумную оргию в “Маме Леоне”. Замечу, выводы, сделанные Куртисом в его очередной статье, оценивали произошедшее вовсе не с юмористических позиций. Нежелание задумываться над последствиями “добрых дел” всегда кем-то используется не в лучших целях”.

Этот день тоже начался для Куртиса с неожиданности.

В утренней почте, среди писем и бандеролей, он с удивлением обнаружил записку: “Снова в миру. Буду на пиру. Тот”.

Всего лишь клочок бумажки.

Пожав плечами, Куртис забрал рукопись, предназначавшуюся для журнала “Джаст” и, перейдя улицу, заглянул в уютный бар Арчи Мейла — “Меркурий”.

“Тот.”

Похоже, это не местоимение.

Тотом, именем древнеегипетского бога, с детских лет прозвали одного из выпускников “Брэйн старз” Уильяма Фроста.

“Снова в миру”. Возможно, Билл вышел из Куинсвилла?

“Буду на пиру”. Почему бы Биллу не прийти на традиционную встречу “бэби-старз”, затеянную в Бэрдокке братом Дэйва Килби — Эрвином и, разумеется, Камиллом Джинтано-младшим?

Не худшая новость.

Жаль, на одну хорошую новость всегда найдется пара похуже. Два дня назад Куртису позвонил доктор Макклиф.

— Рон, — голос у главного врача клиники Джинтано неприятно похрипывал. — Состояние Инги не самое лучшее. Я говорю о ее душевном состоянии. Рон, уговори ее лечь в клинику. Хотя бы на месяц. Ей это необходимо.

Куртис уговорил Ингу. Она, собственно, и не возражала. Одно условие: заехать к Анри. Похоже, визит этот никем не планировался — Лаваль, увидев их, удивился.

Древние вазы… Весь вечер Лаваль проговорил о древних вазах… А Альбуди молчала. Она не произнесла за весь вечер ни слова. Но почему? Зачем ей понадобился этот визит?

Прокручивая в памяти события последних дней, Куртис не забывал руководить действиями длиннорукого Арчи Мейла, взбивающего коктейль в миксере. Посетителей почти не было. Арчи Мейл нервничал: ему нравилось держаться со знаменитым журналистом на равных, но никто сейчас не мог этого оценить.

Рецепт коктейля был придуман Куртисом.

— Не знаю, старина, где вы так хорошо научились нашему ремеслу, — несколько фамильярно заметил Арчи Мейл, — я бы на вашем месте просто так не раскидывался бы такими секретами.

— Дорогой Арчи, — доверительно отозвался Куртис. — Секрет этого коктейля я дарю вам. Не забывайте, в некотором роде мы коллеги, в вашем и моем ремесле достаточно много общего. Щепотка сенсации — для крепости, пара острот — для вкуса, необычное название — для привлекательности. Разве не так? И вы, и я, оба мы должны из любой мешанины создать нечто имманентное, не так ли?

И усмехнулся:

— Старайтесь, старайтесь, Арчи. Ваши длинные руки — неплохая приставка к миксеру.

Арчи счастливо ответил:

— Конечно, вы в “Джаст”?

— Конечно, в “Джаст”. Попробовав такой коктейль, хочется удивлять. Вот я и хочу удивить Эрвина. Кажется, я сумел взбить недурной коктейль на предложенную им тему. Так что будьте здоровы, дорогой Арчи.

— Наверное, Эрвин предложил сложную тему?

— Ну, как сказать, — Куртис улыбнулся. — Мечта о бессмертии.

2



Склонность к полноте и меланхолии, небольшой рост, рано оголившаяся голова — все это наделило Эрвина Килби массой комплексов. Журнал “Джаст” процветал, его тираж рос, в нем сотрудничали самые известные авторы, и все же…

Рок. Это рок!

Разве не злой рок погубил Дэйва Килби? Разве не злой рок отнял у Бэрдокка Сиднея Маури Джинтано? Разве не злой рок заключил Фроста в тюрьму, Ингу Альбуди в клинику, а теперь так ужасно ударил по гениальному Анри Лавалю? Разве не злой рок набросил на лица близких Эрвину людей столь явственную печать ухода?

Как противостоять злому року?

Эрвин Килби испытывал отчаяние.