Невиновные   ::   Сименон Жорж

Как-то утром он, как обычно, побрился, принял ванну, надел халат и направился в гостиную. Снял трубку и набрал номер мастерской.

— Добрый день, мадам Кутанс…

— Голос у вас сегодня повеселее.

— Скажите, пожалуйста, Брассье там?

— Только что пришел.

Он весь был в напряжении, но внешне это не было заметно, и Натали, мимоходом бросившая взгляд через приоткрытую дверь, нашла, что он выглядит гораздо лучше, чем прежде.

— Алло!

— Говорит Селерен.

— Брассье слушает.

— Мне нужно с вами поговорить.

Он нечаянно сказал «вы», хотя они давно уже были на «ты».

— Когда?

— Как можно скорее.

— Вы не хотите прийти в мастерскую?

— Нет.

— А ко мне?

— Тоже нет.

— Может, мне приехать к вам?

— Нет.

— Мы могли бы выбрать какой-нибудь пивной бар неподалеку.

— Там будет много народу.

— Тогда в холле большой гостиницы.

В этом был весь Брассье. Селерен не представлял себя в холле «Георга Пятого» или «Крийона».

— Есть маленькое бистро на углу Вогезской площади и улицы Па-де-ла-Мюль…

— Понял…

— На террасе бистро почти никого нет после полудня… Скажем, в два часа…

— Я там буду.

Когда Селерен повесил трубку, он долго сидел, пристально глядя в одну точку.



Глава 8

— Как-то странно, когда детей нет за столом…

Обедали они с Натали вдвоем, и она частенько поглядывала на два пустых места. Вернее, их было три, но третье останется пустым навсегда. У нее на глазах выступили слезы.

— Что же вы ему скажете?

— Не знаю.

Он оделся как на работу. Брассье-то, как всегда, будет одет с иголочки и приедет на красном «Ягуаре», который недавно купил.

Селерен пришел первый. Как он и ожидал, на террасе бистро никого не было.

Даже за стойкой бара посетителей было мало.

— Что вам принести?

— Бутылочку виши.

Его сердце билось так часто, что он прижал руку к груди, чтобы как-то его успокоить. Красная машина не замедлила подъехать к террасе, из нее вышел Брассье и направился к нему, протягивая руку.

— Нет.

Селерен пристально смотрел на него, словно хотел разглядеть, какие перемены могли в нем произойти. В самом деле, он был не совсем таким, как обычно. Самоуверенности как не бывало, по крайней мере в эту минуту. Глаза беспокойно бегали.

— Коньяк, — заказал Брассье; когда к ним подошел официант. Потом он снова подозвал его, чтобы уточнить:

— Большой…

Оба молчали. Официант принес коньяк и удалился.

Брассье выпил полбокала и глухим голосом сказал:

— Это не то, что ты думаешь…

— А что, по-твоему, я думаю?

Незаметно для себя он снова перешел на «ты».

— Что я мерзавец…

Селерен молчал.

— Не знаю, что бы ты сделал на моем месте… Если бы я не вступил в брак двумя годами раньше, я женился бы на Аннет.

— Но ты на ней не женился…

— Моя жена отказывалась дать мне развод, и она позаботилась о том, чтобы за восемнадцать лет у меня не было причин для недовольства.

— Значит, вы с Аннет встречались тайно… Ты снял квартиру, обставил ее, ты…

Селерену было трудно говорить.

— Я сделал все, что мог, чтобы она была счастлива.

— Потому что она тебя любила.

— Да. Она тоже хотела, чтобы мы оба развелись. Это было не просто романом. Или банальной супружеской изменой.

— Да, такое не могло бы длиться восемнадцать лет…

— Я страдал так же, как ты, когда она умерла, и не мог этого показывать…

— Ты первый бросил цветок в могилу.

— Не намеренно… Красную розу… Ее любимый цветок… Они всегда стояли в квартире…

— Не у меня.

Брассье посмотрел ему в лицо, в его глазах была покорность.

— Что ты собираешься делать? — спросил он.

— А ты?

— Полагаю, мы не сможем дальше работать вместе?

— Действительно, это невозможно.

Селерен дышал с трудом. Он с завистью смотрел на стакан с коньяком.